— Не узнаю.
— Почему же? Разве я сильно изменился?
— Сильно.
— Но в чем?
— В моем представлении.
— А!.. А я все тот же, не меняюсь!
— Тоже радоваться нечему.
Рудаков не узнавал Женю. Откуда у нее такой тон, и какое она имеет право разговаривать таким тоном?
— А я вас узнал с первого взгляда, хотя вы и сильно изменились, посолиднели. Познакомьте же со своим... товарищем.
Колесов протянул руку Рудакову:
— Колесов, педагог. Вместе с Женей ехали на Дальний Восток. Она у вас властная женщина. Нас, целую компанию, всю дорогу держала в руках.
— Она не у меня, сама у себя, — ответил Рудаков.
— Правильно, Коля, я сама у себя.
Она обрадовалась такой формуле. В эту минуту в ней боролись два желания: одно — показать Колесову, что она все еще сама у себя, и другое — что у нее тоже есть спутник, что и она уже не сама у себя, а у другого, и этот другой — вот он, рядом с нею — предан ей, и она ему предана.
— Что вы хотите сказать? Вы перебили наш разговор, — обратилась она к Колесову.
— Ого, вы по-прежнему с коготками! Люблю...
— Никто в вашей любви не нуждается. Говорите и уходите.
Рудаков с недоумением смотрел на Женю. В это время к ним подошла жена Колесова, женщина лет двадцати семи, и взяла его под руку.
— Сергей, пошли в кают-компанию. Там интересное общество. На палубе адская жарища.
— Встретил старую знакомую. Вместе ехали. Познакомьтесь — вместе будете солдатками.
Женщина протянула руку.
Женя в один миг разглядела жену Колесова, все увидела и оценила: хороший костюм, модные туфли, но и морщинки, веером разбегающиеся от глаз, и несколько чуть, заметных — на верхней губе. Не укрылись и пятна на костюме Колесова, заношенные воротничок и обшлага рубашки. Все это вполне удовлетворило и даже порадовало Женю. Женским чутьем она угадала, что между супругами поселился холодок, жена относится к мужу с какой-то долей безразличия: как можно мириться с таким неряшливым видом? Муж избегает общества жены: не успел увидеть Женю, как оставил ту в одиночестве и подошел к ней.
«Так ему и надо!» — подумала Женя.
Это чувство злорадства, казалось бы столь не свойственное ее натуре, прокатилось по ней горячей волною, точно сама она мстила Колесову за обиду, и, как бы желая усилить эту месть, плотнее прижалась к Рудакову и склонила голову к нему на плечо.
— Кто они такие? — спросил он Женю.
— Он преподаватель литературы, она — его жена; элегантная женщина, одевается со вкусом. Мне нравятся красивые люди, — сказала она. — Ну что значит красивые? Хорошо, со вкусом одетые, остроумные, веселые... С ними хорошо и просто.
