— Что вы делаете?
— Время для укола, — произнес он, вынимая руку. Он достал шприц из лотка. Изнасилование пальцами доктора, скорее всего, было для нее в новинку, так как она не знала, что делать. Пользуясь ее замешательством, доктор начал действовать.
— Что… что вы делаете?
— Тихо. Так будет проще.
Он протер ее сосок ватным тампоном, заранее смоченным в спирте, а затем зажал его двумя пальцами. Она снова начала расспрашивать его, но в ответ доктор тряс головой.
— Сиди спокойно.
Доктор обхватил ее грудь и ввел в сосок довольно большую иглу, отчего женщина раздалась воплем:
— Какого черта ты творишь?!
— Расслабься, — сказал он, а затем улыбнулся и шепотом добавил: — Ничего же не произошло.
— Ничего не произошло?! — ее щеки надулись несколько раз. — Ты чертов псих. Отпусти меня!
— Я сказал, расслабься…
Ее лицо скривилось в гневной гримасе, а халат широко распахнулся из-за попыток встать с кресла. Она попыталась скинуть ноги со стремян, но ей снова помешал беременный живот.
— Я убираюсь отсюда к черту! Я… — не успела она договорить, как укол начал действовать: ее тело обмякло, и она рухнула обратно на стол.
— Что?.. — Это было последнее, что ей удалось произнести. Ее слезы потекли по волосам.
— Это настойка кураре. Заморозка нервной системы, приводит к параличу. Ты же хотела что-то от боли, не так ли?
Она ничего не ответила. Не смогла.
— Эй, хочешь, избавлю от этой боли? Ах, хорошо.
Доктор знал, что дразнить ее было жестоко, но она и сама чертовски его напрягала. Так много вопросов. Какая же трудная пациентка!
— Ты все почувствуешь, — сказал он, опустившись к ее промежности и глядя ей в лицо. Его дыхание было быстрым и горячим. А красоту ее лица усиливал ужас. Доктор знал, что боль сделает это лицо более cовершенным. Он догадывался, что она не поблагодарит его за это, пусть ей и следовало бы.
Смазав железный расширитель лубрикантом, он просунул его в лоно женщины и начал разводить стенки ее влагалища, чтобы все стало хорошо видно.
Она не двигалась. Удивительно, но даже вагинальные мышцы у нее обмякли. Но глаза… он видел, как в них плясал страх, даже когда они закатывались кверху.
Затем он взял скальпель и подошел к верхней части ее туловища. Положив ее обессиленные руки по швам, он расстегнул ей халат, обнажив груди. Соски, при общей ее неподвижности, отреагировали на его прикосновения.
Плавно вонзив острие скальпеля ей в грудь, он стал наносить тонкие красные узоры. Доктор проследил, как струйки крови плясали на поверхности ее плоти. В конце он «перечеркнул» ее соски буквой Х и убедился, что препарат действует.
