После обеда капитан, до которого, видимо, уже дошли слухи, что Иринин муж — журналист, завел ее в свою каюту и молча выложил на стол толстый вахтенный журнал.
Это был дневник.
Часа три просидела Ирина в капитанской каюте, просматривая записи за несколько лет.
Записи попадались самые разные.
…Когда выбираешь на сельдяном лове сеть из океана, приходится сеть встряхивать, трясти, чтобы часть улова, запутавшегося в ячейках, освободить. И при этом у части рыбы отлетают голова, жабры. Такая (в общем, отличная селедка) называется техническая рвань. Ее матросы тут же выбрасывают за борт. Так за борт улетает до 20 % улова. А по всем судам что выходит? Выходит — сотни и тысячи центнеров! Вся беда в том, что за тех. рвань деньги не платят, лишают премиальных — одним словом, делают все, чтоб мы сознательно шли на преступление — выбрасывается за борт отличнейшая сельдь…
Ирина вспомнила о нестандартных кусочках сайры, о которых рассказала ей Майка, и прочла дальше:
…Когда видишь, что ты не один в дураках, примиряешься со своей участью.
«Самая трудная работа с теми, кто ищет себе легкую работу, — сказал на собрании первый штурман Паша Галимов. — Я думаю, среди нашей команды таких нет».
«Команда наша что орлы, только надо, чтоб фортуна к нам повернулась, повезло бы!» — сказал тралмейстер Островский.
Штурман покосился на тралмейстера и с упреком сказал:
«Значит, на бога надеешься, на удачу?
А еще коммунист!»
«На бога я не надеюсь, а на удачу — да!»
Записей в таком роде было много. Капитан выходил на мостик, снова возвращался в каюту, заглядывал Ирине через плечо.
Одна из последних записей гласила:
…В команде появился новый рыбак Георгий Городецкий — башковитый, нелюдимый парень. Раньше ходил на «Драконе», сейчас вернулся из Ленинграда с похорон матери. Он вызывает на откровенность. Почему-то рассказал ему о своем прошлом, даже этот дневник показал. Команда, кроме тралмейстера, относится к нему хорошо, с любопытством.
Когда она дочитала последнюю страницу, Палыч снял морскую фуражку, взволнованно пригладил седые вихры, сел сбоку у стола и приготовился слушать.
Ирина смутилась.
— Я ведь не журналист. Не знаю, что вам сказать. — Она поняла, что капитан втайне мечтает опубликовать свой дневник. — Тут много интересного, например, про «техническую рвань». Эту проблему, по-моему, в принципе можно решить, как решаем сейчас проблемы сайры.
Она взялась было за свои чертежи, но капитан перебил ее, как Ковынев в первый день на острове.
