Я пытался понять, что так встревожило Сэнди, но тут заговорил Медина, словно прочитав мои мысли:
– Славный парень этот Арбутнот. Я давно хотел с ним познакомиться, и он оправдал все мои ожидания. Однако он слишком долго пробыл в Азии. Когда такой живой ум, как у него, долго не взаимодействует с равными себе, он может утратить связь с действительностью. Разумеется, то, что он рассказывал сегодня, чрезвычайно любопытно, но мне кажется, его рассказ несколько приукрашен.
Я согласился, однако даже намека на критику со стороны Медины хватило, чтобы возродить мою преданность старому другу.
– И все же, – возразил я, – как правило, в его фантастических теориях что-то есть. Я не раз был свидетелем того, как Сэнди оказывался прав, а опытные и трезво мыслящие люди ошибались.
– Охотно верю, – сказал Медина. – Вы хорошо его знаете?
– Мы друзья, – коротко ответил я, – и вместе прошли через многое.
Пока мы пересекали Беркли-сквер, в моей памяти одно за другим проносились те экзотические и опасные места, в которых нам с Сэнди довелось побывать.
Вместе с тем вечерний лондонский Вест-Энд всегда наполнял меня ощущением прочности и основательности нашей цивилизации. Все эти громадные дома, хорошо освещенные, надежные, со ставнями на окнах, казались противоположностью миру тьмы и опасностей, в котором мне порой доводилось странствовать. Обычно они казались мне какими-то святилищами покоя – но сегодня вызвали иные чувства. Мне было любопытно, что происходит внутри, за массивными дверьми. Возможно ли, что ужас и тайны прячутся там так же, как в мрачных трущобах? Мне даже представилось искаженное страхом пухлое лицо человека, забившегося под одеяло.
Я почему-то считал, что Медина живет в наемных апартаментах, но мы остановились перед внушительного вида строением на Хилл-стрит.
– Не желаете ли зайти? Вечер только начался, и у нас есть время выкурить трубку.
Спать мне не хотелось, поэтому я последовал за ним.
Медина отпер парадную дверь и включил свет, озаривший первую лестничную площадку. При этом сам холл остался в полумраке, но я все-таки разглядел, что он довольно уютен и обставлен множеством шкафчиков, приглушенно поблескивающих позолотой. Мы поднялись по лестнице, покрытой толстой ковровой дорожкой, и на площадке мой спутник снова щелкнул выключателем, и скрытые лампы осветили следующий пролет.
Меня охватило странное ощущение: словно я поднимался на большую высоту в окружении шевелящихся теней.
