– Переключи на визор, – сказала Мэри. – Я поговорю из гостиной. – Она быстро подошла к визору, на мгновение наклонилась, чтобы расправить складки на мономолекулярной сеточке, и выпрямилась, спокойная. – Привет, Тео. Не говорила с тобой несколько месяцев. Рада тебя слышать!
Свою подругу Мэри не видела. У Ферреро была отключена камера.
– Да, спасибо за звонок. – Голос напряженный. – Я подумала, ты захочешь узнать.
– Ну как, удалось? – спросила Мэри, не сомневаясь, что Теодора сдала экзамен.
– Пролетела, – сказал Ферреро. – Уже в третий раз. Последний шанс. Рекомендуется дальнейшая коррекция.
Мэри смотрела удивленно и сочувственно.
– Ну-ка, рассказывай. И позволь увидеть тебя, дорогая, у меня камера включена.
– Знаю, – сказала Ферреро. – Но нет.
– Прости, что?
– Не хочу тебя видеть, Мэри. Не хочу напоминаний.
– Не морочь голову, Тео. Что случилось?
– Я не смогла. Этого достаточно, тебе не кажется?
– Тео, у меня сейчас тяжелое дело. Массовое убийство, восемь трупов. Я сейчас немного торможу и собираюсь вернуться на службу.
– Извини, что говорю это сейчас, но у тебя есть преимущество передо мной, а я отказываюсь соревноваться, Мэри.
– Какое преимущество?
– Ты трансформант. Ты необычна и защищена. Защита общественных интересов не смеет отправить тебя на коррекцию, а если попробует, ты заявишь о нарушении правил найма и потребуешь федерального расследования. Они не могут тебя тронуть.
– Чушь, Тео. – Мэри почувствовала, что ее лицо запылало: румянец на нем проступить не мог, но она его чувствовала.
– Я так не думаю, Мэри. Еще немного, и я прекращу разговор.
– Тео, сочувствую, но не срывайся на мне. Мы вместе прошли через академию. Ты много значишь для меня. Что их в тебе не устроило?..
– Я не обязана тебе докладывать! Ты – хренова инопланетянка, Мэри. У меня не включен визор, потому что я не хочу тебя видеть. Я даже разговаривать с тобой не хочу. Из-за тебя я не могу сдать экзамен. Наслаждайся своими высокими способностями, дорогая. – Связь оборвалась.
Мэри молча стояла перед маленьким серым столиком с телефоном, вцепившись в край столешницы. Она посмотрела на свои гладкие черные пальцы, выпрямила их, снова согнула, отступила от столика. Напряженность была заметна в Теодоре и за месяцы до сегодняшнего разговора, и все же Мэри не ожидала такого. Часть ее сознания заметила: «Ведь очевидно, почему ЗОИ попросила более сильную коррекцию», а другая часть парировала еще более глубинным: «Почему же?»
