– А, а, а!!! – Танька тоже откатилась в сторону.
Только в следующий момент мое везение закончилось. Элемент неожиданности был утрачен, а против тяжелого мужского кулака, была бессильна. Его, то есть приближающийся ко мне кулак, увидела слишком поздно, чтобы отвернуться, поэтому он меня и вырубил. Когда вновь очнулась, долго не могла понять не то, что где я, почему, зачем, как, а, вообще, кто я такая. Это меня очень напугало. Поэтому, может быть, не замечала ничего остального. Того, например, что у меня жутко болела и кружилась голова. Что нос мой почти не дышал от запекшейся в нем крови. Что правый глаз не открывался, и от него осталась совсем маленькая щелочка. Еще могла бы заметить, что связана теперь не только по рукам, но и по ногам тоже. Что рот мой залеплен был от уха до уха тройным слоем скотча, если не больше. А самое главное еще было то, что на мне совсем не было одежды. Но это все я заметила гораздо позже.
Случилось это, когда уже вовсю взошло солнце и даже в моей каморке стало светло. Да, тогда я уже могла рассмотреть себя, но еще как бы со стороны, отвлеченно, не раня собственное я. А все оттого, что еще не понимала, кто я такая. Значит, и все остальное пока меня будто и не касалось. Но вот скрипнула дверь, и в комнату вошла Танька. Ее я узнала моментально. И ненависть моя к ней была вполне ощутима. А раз так, то пришло и озарение, кто, отчего и почему. Вот тут на меня ужас и нахлынул. Невыносимо хотелось орать. Но получился только всхлип и потом глухое мычание.
– Мечешься? Мычишь? Давай! Давай! Стерва проклятая. Только хуже себе сделаешь. Я тебя крепко связала. Ленты не пожалела!
Она стояла в дверном проеме, как подпирала его плечом. Руки сложила на груди и с удовольствием рассматривала мои попытки развязаться, а еще разбитый нос и отекший глаз. Потом окинула взором, полным ненависти, и остальное мое тело. А я по ее реакции поняла, что и там не обошлось без урона, наверняка, имелись синяки и ссадины.
– Вот и не такая ты теперь красотка. Видел бы тебя сейчас твой художник, ни за что не отвалил бы столько бабла.
Про бабло, то есть деньги, я сначала пропустила мимо ушей. Мое внимание больше привлекли слова про мою красоту, с ее слов утраченную. Грустно мне не стало, потому что в этот момент наблюдала огромный синяк на щеке у Таньки, приличную припухлость и следы моих зубов. Что это я ее укусила сомнений не было, уже успела вспомнить нашу ночную драку.
– Удивлена? Да, мы с Николаем за тебя выкуп запросили. Вот Колька деньги получит, и можно будет с ними отчалить. Золотишко тоже при нас. То, что Суриков на квартире взял. Только он решил, что его надолго не хватит, так себе добыча оказалась. Опять же, нас теперь двое, и трат больше предвидится… А так, с деньгами, да еще в твердой валюте, жить нам с ним станет привольно и весело.
