И тут внезапно объявился Александр. Втянувшись в благополучную жизнь, Валерия почти и думать забыла об отбывающем наказание брате. Но Санька о ней помнил. Ругал за то, что не писала. Обиделся жутко, узрев, в какой роскоши живет Валька. «Хоть бы к праздникам передачки посылала! Я уже не говорю – вообще подбрасывать на жисть». Лере стало стыдно. Она «за свои» сняла Саньке жилье, пыталась найти ему работу, поддержать. Поселить брата у себя в квартире, которую оплачивал и регулярно посещал шеф, Лера не могла, за что постоянно выслушивала от брата массу упреков. Вскоре Санька познакомился с местной братвой, закрутил с ними какие-то делишки, начал хорошо зарабатывать и на время исчез с Лериного горизонта. Потом снова всплыл. Угрозами и умасливанием сделал Санька сестру своей наводчицей. Она ведь через шефа и в гостях у многих бывала, и по работе с кучей народу сталкивалась.
Когда Саньку и его дружков снова посадили, Валька избежала уголовной ответственности только благодаря деньгам шефа. Тот в тюрьму сесть не дал, но простить – не простил. Полностью снял с материального обеспечения и морального довольствия. Несмотря даже на то, что Валька оказалась беременна. Шеф ребенка признать отказался – «мало ли с кем ты там, в этой шайке, путалась, чего я должен за это отвечать», – но деньги все же периодически подбрасывал. То ли понимал, что сын от него, то ли просто жалко ему было бывшую пассию. Валька потихоньку проживала свои сбережения (откладывать на черный день, как все детдомовские, была приучена с детства), переехала в коммуналку, бросила институт, распродала шмотки и драгоценности. Когда Санька снова освободился, он нашел сестру совершенно опустившейся, пьющей и еле сводящей концы с концами. Единственным обстоятельством, из-за которого Лера до этих пор не вскрыла себе вены, была необходимость заботиться о ребенке. Сына Валька любила больше всего на свете.
Брат сильно изменился, как ни странно, в лучшую сторону. Заявив, что с прежней жизнью пора кончать, он рьяно взялся наводить в доме порядок. Первым делом он приоделся и облагородился сам, затем помог вернуться к жизни и сестре. Накупил ей шмоток, познакомил с интересными, внешне приличными людьми, в доме появились книги, у ребенка завелись игрушки. На какие деньги свершались все эти чудесные перевоплощения, Лера не представляла. Впрочем, ей тогда было все равно, откуда берется сказка. Вспомнив о своем молодом возрасте, она снова стала радоваться жизни. Санька «окультуривался» буквально на глазах. Выяснилось, что делалось это все неспроста.
