— Войдите, — отозвался он, не отрывая взгляда от компьютера.
Первое, что мужчина заметил — аромат пряного одеколона, который витал здесь однажды, но Олдридж узнал бы его везде. Как и голос:
— Здрасте, док, — подтвердил то, кем являлся посетитель. Олдридж собрался с духом и поднял на парня глаза.
Мигель. В жизни он еще ошеломительней, чем на расстоянии. Олдридж чувствовал, как забилось сердце где-то в горле, и вцепился в край стола. С какой конкретно целью он не понимал, но одним местом чувствовал, что если отцепится, то, скорее всего, разлетится на сотни острых осколков.
— Пожалуйста, не называйте меня так, мистер Кордеро-Руис, — Олдридж слышал в собственном голосе напряжение и постарался взять себя в руки. — Я просил вас об этом бесчисленное количество раз.
Мигель непринужденно ему улыбнулся. И улыбка была в равной степени милой и лукавой.
— Как насчет «papi»?
У Олдриджа что-то екнуло в груди. Он понимал, что это рефлекторная реакция черепного нерва на эмоциональный раздражитель. Но ощущения были, словно сердце вот-вот лопнет.
— Нет, — ответил мужчина сухо и не очень убедительно. Олдридж откашлялся. — Чем-то помочь, мистер Кордеро-Руис?
Мигель скинул рюкзак на пол и резко развернулся к входу. Затем парень повернул ручку и запер дверь.
Твою мать. Сердце Олдриджа заколотилось сильнее. Кровь зашумела в ушах.
— Вы пришли за результатами тестирования? Если так, то смею вас успокоить. Вы набрали восемьдесят пять баллов. Очень достойная и грандиозная работа над ошибками в сравнении с прошлым тестированием. Если продолжите в том же духе, то удачно окончите мой курс.
Мигель стоял неподвижно, подавляя сидевшего Олдриджа, глаза парня мерцали какой-то непонятной эмоцией, но тот молчал и лишь саркастично улыбался.
— Круто. Твой кабинет. Он личный?
— Личный? Не понимаю... — Олдридж попытался нормально вдохнуть, но не получилось.
— Все ты понимаешь, — решительно возразил Мигель. — Да или нет?
— Я... да. Кабинет лично мой. У нескольких сотрудников, конечно, есть ключи, но они не станут их использовать, кроме случаев...
— Камеры?
Олдридж растеряно заморгал.
— Какие камеры?
Мигель закатил красивые карие глаза.
— Университетские камеры видеонаблюдения, papi
— Нет. Зачем они нужны в моем кабинете? И не называйте меня... — Олдридж заткнулся, потому что Мигель начал расстегивать свою клетчатую рубашку. Олдридж пытался попросить студента — объекта своих самых неуместных, но до сих пор сдерживаемых желаний — остановиться, но не мог подобрать слов.
