Она побежала дальше, Асашка же раздраженно сунул бревно со спасенным, хотя и слегка рваным поросенком, ближайшему ездовому, после чего сложил руки на груди сурово обозревая окрестности.
На площадь со всех сторон, начали потягиваться гномы. Одни переглядывались с опаской и недоумением. Другие ступали с недоверчивыми бледными улыбками, третьи же спешили в радостном возбуждении. Все они брели, шли и бежали мимоходом заправляя одежду, расчесывая волосы и распутывая бороды. Туда, где наконец перестав вращаться на высоте груди большой круглый помост.
Гудение колокола наконец прекратилось. От помоста же захрустело, из его верхней части, отсвечивая тусклой резьбой, выдвинулся толстый полукруг. Из-под него выполз следующий размером больше, потом еще, и еще несколько. Через полминуты из них образовалась лесенка. Спустившись до пола пещеры, она оттеснила часть зрителей.
Над центром поселка на потолке самое яркое светящееся пятно плесени. Она выдает здесь свет сравнимый по силе с уличным вечером. Здесь не нужны факелы, чадящие по всем подземным переходам, поэтому их собственно и нет.
Остатки углей в том месте, где был разрушенный вертел, затоптали собравшиеся на площади гномы и теперь спокойно переговаривались, посматривая по сторонам. По ступенькам на помост заскочил Асашка, и мой знакомец Гаврош, что учил меня начаткам ездового дела и уму-разуму. Казалось уже, что это было очень давно, хотя в действительности не прошло еще и недели.
Я потрогал языком отросшие после перерождения зубы и усмехнулся. Наглядный он мне тогда преподал урок на ринге, в стиле «не думай что ты самый умный».
Эти двое ухватили стол, заставленный едой, что после нескольких поворотов платформы встал криво, и потащили в раздавшуюся перед ними толпу. Впрочем, утащили не далеко - поставили шагах в десяти и тут же над толпой пронесся призывный крик главного ездового, перекрывающий шум разговоров:
- Угощайтесь, гномы добрые! Асашка дарит что есть! Чем богаты!
Я хмыкнул про себя: «молодец, на ходу подметки режет. Конечно может и пролететь, но может под шумок и репутации себе срубить.
От одобрительного созерцания действий игрока меня отвлекло дерганье за рукав. Какой-то незнакомый гном с редкой тощей бородкой показывал глазами что-то у меня за спиной. Я обернулся и встретил тяжелый взгляд Громодара. Старик словно стал выше ростом, он стоял расправив плечи и опустив ладони на изогнутые бойки огромной кирки, рукоять которой доходила до пояса.
