Ялама опять мотнула головой и встала на задние ноги. Ноги Рула тоже встали на землю. С минуту они боролись, потом Ялама ударила его передними копытами в грудь и подмяла под себя. Рул ударился головою о корень; в ушах у него зазвенело, искры посыпались из глаз. Но зубы его не разжимались. Их нельзя было бы разжать даже лезвием копья. Ялама зарыла голову вниз и ударила Рула рогами. Верхние отростки прошли над его головой, но нижний левый отросток, прямой и острый, как копьё, вонзился в его плечо, прошёл насквозь и воткнулся в землю.
Рул тихо застонал сквозь сжатые зубы, ударил ногами раз, другой, потом остался недвижим. Он потерял сознание. Ялама ещё раз мотнула головой, как будто хотела вырвать горло и рог, но вместо этого колени её подогнулись, она тяжело грянулась на землю и придавила Рула. Мёртвое тело добычи лежало поверх омертвелого тела охотника. Лицо его ушло в белый мех её подгрудка, но руки соскользнули с рогов и как будто обнимали её шею. Так они лежали, обнимаясь смертным объятием на зелёном мху приречного леса.
Юн Чёрный заколол уже многих, больше, чем по оленю на каждый палец его рук и ног. Его сердце и его копьё напились первой крови. Теперь им было нужно другое. Он глядел по реке вправо и влево, отыскивая белую тёлку.
Сначала он посмотрел среди трупов. Их было много, они проплывали мимо длинными рядами и цепями. Они были, как стадо, и дорога их шла прямо, как будто направлялась куда-то.
– К жёнам, рыба за рыбой, – сказал Юн. Он имел в виду, чтобы ни один олень не застрял на пути, но прошёл до самого женского стана, без всякой задержки, как рыба.
После этого Юн посмотрел между живыми. Они были теперь рассеяны на огромном пространстве, группами и в одиночку. От берега до берега они наполняли всё блестящее лоно широкой Даданы. Охотники шныряли между ними и кололи, кололи без конца.
На левой стороне, ближе к другому берегу, Юн наконец увидал белую тёлку. Она быстро уплывала, и вместе с нею плыла группа оленей, как будто верная свита.
Юн Чёрный изо всех сил погрёб по тому направлению. Олени судорожно сторонились от него, но он не думал о них и не преследовал их. Только одна молодая самка не посторонилась. Быть может, она чересчур устала от бесконечной гонки. Она остановилась как раз на дороге Юна и посмотрела ему в лицо. Две крупные слезы выкатились из её глаз и канули в реку. Юн Чёрный, почти не глядя, ткнул её копьём в брюхо и поехал дальше.
В это самое время Яррий заколол всех оленей по линии круга, до которых могло достать его длинное копьё. Группа, поддерживавшая его челнок, стала разбиваться.
