— Плохо, — пробормотал Свобода, — философские учения рационализируют эмоциональные отношения. Их философия — это самое натуральное смещение к фрейдизму.
— Что это такое? — поинтересовался Новиков.
— Вам следовало бы знать, — сладким голосом промолвил Свобода. — Вы в этом деле неплохой специалист. Однако, продолжим.
— Официально термин «конституционализм» лишь отражает отношение к физическому миру, которое подразумевает, что мысли основаны на конституции (или составе) реальности. Можно было бы назвать это антимистицизмом. Но я вырос здесь, в Северной Америке, где половина населения все еще говорит по-английски. И я могу вас заверить, что в английском языке слово «конституция» имеет дополнительную смысловую нагрузку! Североамериканское восстание было вызвано тем, что Федеральное правительство постоянно и самым демонстративным образом нарушало, но нарушало не дух старой, бедной, много раз исправленной конституции, причем в последнем, кстати, оно само приняло активное участие, — а саму букву этой Конституции.
— Все это я прекрасно знаю, — сказал Чандра. — Не думайте, что я не занимался изучением этих так называемых философов. Я знаю, что многие из них участвовали в восстании, а не они, так их отцы. Но они не представляют опасности. У них бывают междоусобные стычки, но как класс — они не самый худший вариант. Сейчас у них нет причины, чтобы поднять еще один бесплодный бунт.
Чандра пожал плечами. Понять, что Билль о правах, или как он еще там назывался, просто не имел никакого смысла на континенте, где из полубиллионного населения 80 % неграмотных.
— В основном, североамериканцы, — ответил Свобода. — Я имею в виду, из коренных переселенцев, а не из тех, кто позднее эмигрировал сюда с Востока. Но их догмы распространяются среди образованных Граждан всех национальностей, по всему миру.
Я предполагаю, что, если бы вы провели опрос, то обнаружили бы, что четверть всего грамотного населения — а среди ученых и того больше — по существу признают доктрину конституционалистов. Хотя, конечно, не все из них сознательно относят себя к их числу, — продолжал Свобода.
Остальные внимательно слушали его, не делая попыток прокомментировать его слова.
— Другими словами, — сказал Чандра, — это не просто новая религия.
Она не для низов, но и не для Стражей и, как правило, — он посмотрел на Свободу долгим взглядом, — не для Граждан высшего уровня. Это я уже знаю.
Это тоже входило в предмет моего изучения. И я выяснил, что конституционализм привлекает в основном людей, которым приходится много работать — зажиточных, но не богатых: они относятся к типу солидному и умеренному, слегка увеличивающему состояние отцов и мечтающему, чтобы у сыновей оно было еще больше. Такие люди не могут быть революционерами.
