Шел первый год полета, и однажды поздно вечером Вильямс принес в лабораторию Глассголд результаты исследования последнего материала, переданного ему для анализа, — с результатами он всегда являлся лично.
Глассголд радостно приветствовала вошедшего в лабораторию Вильямса. Рабочий стол, около которого она стояла, был заставлен пробирками, сосудами и всевозможными приборами — тут был pH-метр, смеситель, устройство для изготовления срезов и еще целая куча оборудования.
— Понимаешь, — сказала Глассголд, — мне ужасно не терпится узнать, какие именно метаболиты производят сейчас мои зверюшки.
— Ну и беспорядочен… — пробурчал Вильямс, с трудом найдя место, чтобы положить на стол пару листков, исписанных результатами анализов. — Эмма, ты уж прости, но придется повторить. И, боюсь, не один раз. Работать с микроскопическими количествами крайне трудно. Мне приходится проводить хроматографические исследования всех типов, которые я могу провести, да еще рентгеновскую дифракцию, да еще целую серию ферментных проб — тут они все перечислены, — чтобы хоть приблизительно определить структурную формулу.
— Понятно, — вздохнула Глассголд. — Прости, я создаю тебе дополнительную нагрузку.
— Да это ерунда — нагрузка. Чем мне еще заниматься, пока мы не долетим до беты Девы? Без работы я бы просто сбрендил, честно говоря, а твоя работа — самая интересная, — признался Вильямс и пригладил волосы. — Хотя, опять-таки честно говоря, не могу понять, зачем тебе это нужно, кроме как убить время. Я к тому, что теми же самыми проблемами занимаются на Земле, только там народу побольше этим занято и оборудование получше. Там наверняка расщелкают все твои загадки еще до того, как мы доберемся до цели.
— Наверняка, — кивнула Эмма. — Вопрос в том, попадут ли к нам результаты?
— Думаю, не попадут, если мы не будем проявлять интереса. Да если и пошлем запрос, ответ придет тогда, когда мы уже состаримся или, того хуже, помрем. — Вильямс наклонился к Глассголд через стол. — Все дело вот в чем: на что нам вот это сдалось? Какая бы биологическая жизнь ни встретилась нам на бете Девы, все равно будет другая, не такая, как эта.
— Отчасти ты прав, — согласилась Глассголд. — Но практическая польза от моих исследований все же есть. Чем шире будут мои знания о разнообразии жизни во Вселенной, тем легче мне будет изучать ее частные проявления там, куда мы летим. И тогда мы скорее и точнее поймем, следует ли нам жить там и звать к себе других людей с Земли.
