— Мы не за тем богатством сюда приплыли, — с раздражением напомнил отец.
— Спасибо, а то у меня с утра склероз…
— Эй, вы, оба, а ну — кончайте! — прикрикнула я, продолжая упрямо перебирать трофеи. Все верно, большая часть бумаг пропала. То есть, листы, на которых девяносто лет назад делались какие-то записи, слегка разбухли, но большей частью сохранили первоначальную форму. Чего нельзя было сказать о самих текстах, вода размыла чернила, превратив комбинации слов и предложений в размашистые мазки фиолетовой акварелью с холста начинающего абстракциониста.
— Если изучить их под микроскопом… — подал голос дядя Жерар.
— Ну, извини, микроскоп не додумался прихватить…
— Или, еще лучше, сделать сканы и прогнать через специальную программу на компьютере…
— Вот жалость, надо было еще и сканер с собой переть…
— Можно сфотографировать и загрузить в ноутбук…
— Неделю займет!
— Если ты вспомнишь, Моше, сколько лет ушло у дешифровщиков, работавших с шумерской клинописью…
— Ты что, дешифровщик?!
— Да обождите же вы оба, черт бы вас побрал! Как дети малые, честное слово!
— А чего нам ждать-то, Рита? — язвительно осведомился отец.
— А вот этого!!! — воскликнула я. Не знаю, что именно испытала миссис Болл, когда из-под рыжего песка у холма Бирс-Нимруд показалась кромка первого из даров Иштар, которые ей посчастливилось раскопать. Но лично я, развернув блокнот в кожаном переплете и обнаружив читабельные строки, ей богу, едва не брякнулась в обморок. Через тело словно пропустили слабый ток. Я нашла его, о, Господи, я нашла его, чуть не завопила я. Это было то, о чем когда-то так много спорили мои мальчики, папочка с дядюшкой Жориком. Легендарный оригинал дневника сэра Перси. Послание с того света. Письмо, написанное девяносто лет назад и не нашедшее адресата. Он был указан в первой же строке. Этого человека давно не было в живых, как, впрочем, и самого сэра Перси. — Дорогая моя Сара, — прочла я, едва не задохнувшись от волнения. — Единственная и незабвенная любовь моя…
— Чего-чего?! — выпалил Мишель, привставая.
— Дядя Жора? Мисс Болл, ту женщину-археолога, к которой в Первую мировую войну ездил полковник Офсет, звали Сарой, не так ли?!
— Ее звали Сарой Евгенией Болл, — выронив пакет с макаронами, француз обернулся ко мне. Мой голос дрогнул от волнения, оно легко передалось ему.
— Что у тебя, принцесса?! — спросил здоровяк, охрипнув.
— Кажется, я нашла последнее письмо сэра Перси, — пролепетала я, безуспешно пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями.
