Зов Аспидной горы. Сказание об Орской яшме | страница 16



Мадали быстро, словно боясь раздумать, проговорил:

— Сразу после нашей свадьбы к твоему отцу приезжал мастер. Приезжал за тобой. Узнав, что ты замужем просил передать свадебный подарок.

Муж протянул на раскрытой руке серьги из яшмы в серебряной оправе. Лучи солнца заиграли на отполированных камнях. Карлыгаш почувствовала, как кровь отливает от лица. Робко протянула руку за украшением, отдёрнула, снова протянула и, наконец, взяла. Из груди стоном вырвалось:

— Жив… Хвала Всевышнему, жив!

По лицу Мадали пробежала судорога, он вскочил на коня и с места пустил в галоп. Горячий жеребец взвился, норовя сбросить седока, и понёсся в бешеной скачке. «Как после нашей первой ночи», — подумалось Карлыгаш. Тогда она покорно принимала ласки, стараясь не вздрагивать от прикосновений мужа — чужих, неприятных. Ей почти удалось, но в конце не выдержала и горько расплакалась. Мадали полуодетый взлетел на неосёдланного коня и направил его в степь. Вернулись утром: конь весь в мыле, всадник мокрый от пота. Мадали вновь стал спокоен и невозмутим, словно скинул во время скачки где-то в степи свои боль, обиду и злость. Карлыгаш больше не плакала, не вздрагивала от прикосновений и изображала улыбку, когда муж к ней обращался. А он больше не уносился вдаль очертя голову. До сегодняшнего дня.

Ладонь кольнуло. Женщина и не заметила, как сжала в кулаке серёжки. Она надела подарок. Воспоминания, запрятанные глубоко в уголках памяти, нахлынули волной. Стараясь их не расплескать, Карлыгаш на непослушных ногах вошла в юрту, легла на спину и закрыла глаза. Как же она любила наблюдать за работой мастера! Он казался воспетым акынами великаном-кузнецом, кующим чудесный меч для победы над джунгарами. Нет, даже лучше, ведь под его сильными ловкими руками рождалась красота, а твёрдый камень становился податлив, как воск. Эти же руки поднимали её, Карлыгаш, высоко к небу, легко закидывали в седло, обнимали нежно. Как она любила гладить его волосы. Прислонившись к широкой груди, ощущать гулкие удары его сердца. Смотреть в небесные глаза и видеть там своё отражение. Повторять имя: Егор, Егор, Егор. Слушать признания и клятвы. «Нас повенчали матушка Степь и батюшка Яик, на век быть нам друг с дружкой», — говорил мастер. «Наша любовь — полынь и ветер», — смеялась она. «Нет, Ласточка. Полынь горька, ветер переменчив. Любовь наша, как яшма — крепка, надежна, и с годами не потускнеет». Карлыгаш не заметила, как за воспоминаниями задремала, улыбаясь во сне.