— Буквы и цифры учитесь запоминать не по количеству в них точек и тире, а по музыкальному звучанию, — поясняет Астахов. — Например, буква И — два коротких нажима на ключ. Что получается? Ти-ти. А два длинных нажима — буква М. Это уже — та-а, та-а.
— Слушайте, как будет звучать, скажем, цифра 2 — две точки, три тире: ти, ти, та-а, та-а, та-а — я на горку шла. Повторяю: ти, ти, та-а, та-а, та-а — пирожок нашла, — пропел Пестов.
Юнги дружно прыснули.
— Улыбочки прекратить! — сердится Астахов.
Пестов отбивает на ключе семерку.
— Запомнили? — спрашивает Астахов.
И так по четыре часа подряд.
Преподаватели садятся за ключ по очереди, а нам-то надо все слушать да запоминать без передышки. Хотя нет, иногда они, особенно в холодную погоду, когда в классах чуть ли не минусовая температура, бывали. Вот как вспоминал короткие минуты отдыха между занятиями бывший юнга из Добрянки Миша Лагунов:
«…Четвертый урок на исходе. Чернила замерзают. Ждем звонка на большую перемену. Хочется размяться, хоть немного согреться.
Вот он, родимый, звонит!
Почему-то очень долго, не смолкая звонит. Наконец дошло — так ведь это же боевая тревога!
Команда, как удар хлыста: «Становись!»
У старшины стальной блеск в глазах. Он сразу стал далеким и чужим. Кричит:
— К землянкам бегом марш!
Странно: ни тебе «Равняйсь», ни тебе «Смирно!»
Бежим, Передохнуть бы!
— Быстрее! — рявкает старшина.
Влетаем в землянку.
«Карабины разобрать!», «Выходи строиться!», «Бегом марш!» — одна за другой следуют команды.
Ноги уже не слушаются. Шестая верста осталась позади. Свернули на дорогу совхоза. Справа озеро, слева горка. Вчера тут учились бросать гранаты. Настоящие. Боевые.
— Немцы! Десант! Парашютисты! — передают по цепочке.
— Немцы! Десант! Парашютисты! — передаю дальше и я. Вот теперь ноги сами понесли.
— Стой!
А на горке уже комбат стоит. И когда успел прибежать? За рост, тучность и подвижность юнги его за глаза «Шариком» зовут. Шарик и есть. Бывало, поутру не успеешь и глаза протереть, а он уж тут как тут — буквально из воздуха материализуется. А голос — чисто иерихонская труба:
— Шестая рота! По одному в цепь вдоль озера! Вторая рота! Слева обходи болото!
В Добрянской школе по бегу среди пятых-шестых классов всегда первое место брал, а тут запыхался.
Лежим, отдыхаем. Ноги почти в озере, стволы карабинов — к болоту. Оттуда возможно появление врага.
Рядом плюхается комбат.
— Связным будешь, — хлопает меня по плечу. Очень долго, наверное, минуту, о чем-то тихо совещается со старшиной роты.
