Его намеки никак не оформлялись в голове законченными мыслями, но я была согласна сменить колею разговора на любую другую:
— Как давно вы знакомы с Андреем Николаевичем?
Он ответил легко и без паузы:
— Друзья детства. И в институте вместе учились. Самые близкие люди, полное доверие и все такое, что принято перечислять в подобных темах.
— Это здорово, — сказала я, чтобы что-то ответить. — И немного удивительно. Вы очень разные.
— В этом и есть смысл, — он снова улыбнулся. — Друзья и не должны быть копиями друг друга. Хорошо, когда они совпадают в чем-то важном — это основа взаимодействия, но и нужно, чтобы в деталях они расходились. Мы ни за что не потянули бы такой бизнес, если бы не умели друг друга дополнять и делегировать. Андрей — талантливый планировщик, он сходу просчитывает все варианты развития событий и анализирует все мелкие детали. Я хорош в переговорах… Тебе действительно это интересно?
— Да, — честно ответила я. — И спасибо за откровенность. Вы сейчас как описали — и сразу стало понятно, что у меня с подругой такие же отношения. Совпадаем в главном: в целях, отношении к важным вещам, а по характерам — прямые противоположности.
Он чуть подался вперед и уперся локтями в стол:
— Та самая подруга, которая устроила тебя на собеседование?
— Она.
— С меня бутылка шампанского, — он махнул официанту, чтобы подошел. — Ей. Не тебе.
Я вновь опешила:
— За что? Не надо!
— Это наши с ней личные отношения, ты не вмешивайся.
— Но вы ее даже не знаете!
— До сих пор меня это ни разу не останавливало.
На столе появилась упакованная в бумажный пакет с ручками бутылка. Я пока понятия не имела, как буду объяснять Кате, за что такой презент. В любом пересказе прозвучит абсурдно.
Но Константин Сергеевич не позволял мне углубиться в размышления, постоянно меняя тему:
— Итак, с твоей точки зрения я наглый хам?
— Не совсем так, — я немного слукавила, но улыбки не удержала. Все же его бронебойная прямолинейность впечатляла.
Но он не обратил внимания на мой ответ:
— А Андрей какой? Расскажи, мне интересно.
Вот это вопросище. На такие запросто не ответишь.
— Я пока еще не разобралась. Всего два дня работаю!
— Снова стесняешься? Прекращай, с ума сводишь. Может, мне укусить тебя, чтобы передать вирус самоуверенности?
— Не надо кусать, — я тихо рассмеялась. — Ладно, попытаюсь сформулировать. Андрей Николаевич не показывает эмоций, но у меня уже стойкое ощущение, что он меня на дух не переносит.
— Кого я не переношу? — раздалось со стороны.
