Судя по моим письмам родителям, я был поражен теплотой людей и веселой атмосферой в Маскингуме. «Здесь так здорово, что вы даже не можете себе представить», — писал я родителям некоторое время спустя.
Вечером 21 июня 1941 года — я был тогда дома в Эльмире — радио прервало передачи сообщением о том, что Германия напала на Советский Союз. Год спустя, уже после Перл — Харбора, меня попросили еженедельно писать колонку политического и военного анализа в студен ческой газете в Маскингуме. Это были мои первые публикации и, перечитывая их, я нахожу, что они не плохи.
Я следил за военной кампанией в России с огромным интересом. Я сомневался в возможности победы русских, и первые месяцы войны на Восточном фронте подтверждали мои самые худшие опасения. Хотя мне суждено было посвятить свою жизнь изучению России и преподаванию ее истории, в то время у меня не было к ней интереса, и я почти ничего о ней не знал. Когда я жил в Польше, Россия была отделена от нас непроницаемой стеной. Я знал лишь, что двое из братьев матери женились на русских женщинах и жили в Ленинграде. Время от времени они писали бабушке, но я ничего не знал о их жизни. В конце 1930‑х до меня доходили смутные слухи об ужасных событиях, происходивших в Советском Союзе, но я не имел ни малейшего представления о том, что происходило на самом деле, да и не очень стремился выяснить. Однако я узнал с изумлением, что на русско — польской границе русские провели вспаханную и заминированную полосу, охраняемую полицейскими с собаками.
После Перл — Харбора и объявления Гитлером войны Соединенным Штатам, Америка оказалась союзником Советского Союза. Интерес к этой стране колоссально возрос. Осенью 1942 года меня осенило, что благодаря некой схожести между польским и русским языком я мог легко выучить русский. Тут же я купил русскую грамматику и словарь и начал изучение языка самостоятельно. Мне кажется, что подсознательно я рассчитывал на то, что знание русского языка окажется весьма полезным в случае (а это казалось неизбежным), если меня призовут в армию.
Осенью 1942 года, в начале первого семестра третьего курса я попытался вступить в армию. В колледже мне стало не по себе, когда в мире происходили такие события. Увы, мне сообщили, что я не мог пойти добровольцем, так как был иностранным гражданином. Я должен был ожидать призыва. Призывная повестка пришла в январе, и уже в следующем месяце я вступил в ряды Военно — воздушного корпуса армии в Колумбусе, штат Огайо.
