Пробежав сообщение по диагонали, Стейси схватила планшет и, теряя на ходу шлепанцы, помчалась в каминную, где инспектор Фримен устроил штаб-квартиру.
– Майкл, послушайте, это чертовски ва…
Стейси остановилась на середине фразы, сообразив, что присутствующим не до её сенсаций.
Возле журнального столика стоял одетый в серый костюм мистер Додж. Нотариус держал в руках какие-то бумаги, весь его облик призван был отражать высшую степень официозности и важности момента: красные глазки грозно сверкали, щеки надулись. Сейчас мистер Додж напоминал уже не крысу, а хомячка с защёчными запасами зерна. Это выглядело бы смешно, если бы не выражения лиц остальных находившихся в комнате: инспектор Фримен с трудом сдерживал возмущение; мистер Каннингем был бледен и нервно кусал губы; а почтенный дворецкий всем своим видом демонстрировал осуждение и неодобрение происходящего.
Мистер Додж бросил презрительный взгляд на растрепанного частного детектива – только сейчас Стейси сообразила, что всё ещё не переодела пижаму, – и продолжал так, словно девушки в комнате не было.
– …в свете имеющихся у меня доказательств можно говорить о причастности мистера Бартоломью Каннингема к совершившимся в Биттерберри преступлениям, поэтому, во исполнение возложенного на меня долга, я считаю возможным исключить упомянутого мистера Каннингема из числа участников траста и взять на себя управление наследством сэра Томаса Дональда Грея Третьего.
– Мистер Додж, вы думаете, это я их убил? – голос Бартоломью дрожал.
Похоже, подозрение в совершении преступления беспокоило Каннингема куда больше, чем перспектива лишиться наследства.
– Но отпечатки ваших пальцев обнаружены на кинжале, которым была убита Коломбина, и на мече, найденном вами и мисс Браун в галерее.
– Откуда вам это известно? – не выдержал инспектор Фримен.
Мистер Додж надулся ещё сильнее и стал похож уже на тапира.
– Да, – вздёрнув подбородок, гордо заявил нотариус, – признаю, что я действовал не вполне законным путем. Но Стоунберри – маленькая деревня. Всегда можно договориться и получить нужные сведения: если не у сотрудников Скотланд-Ярда, которые чинили мне препятствия и пытались помешать выполнить мой долг, – то у местных работников госпиталя и морга.
Ко многому привычный инспектор отдела убийств не нашёлся, что ответить. Бедняга Майкл только разевал рот, как вытащенная из воды рыба, и хлопал глазами.
– Какая мерзость! – припечатала частный детектив, запахиваясь в пижаму, как римский сенатор в тогу.
