— У него были как личные проблемы, так и трудности, связанные с работой. Беспокойный молодой человек. Простите, но более подробно остановиться на этом не могу.
И ради этого я ехал через весь город?
Мой коллега обвел взглядом стены кабинета.
— Меркурианским характером. Термин ваш или его сестры?
— Я тоже принимаю пациентов, доктор Леманн, и, как и вы, уважаю конфиденциальность.
— Не сомневаюсь. — Он улыбнулся. — Я лишь попытался… Скажем так, доктор, если под термином «меркурианский» вы имеете в виду эмоциональную неустойчивость — простите мне этот эвфемизм, — то я вас понимаю. Отлично понимаю.
Не называя вещи своими именами, он подводит меня к мысли о том, что Нолан был подвержен резким перепадам настроения. Интересно, только лишь депрессиям? Или же имел место маниакально-депрессивный психоз?
Леманн оставил галстук в покое и сел прямее.
— Доктор Делавэр, я сочувствую положению, в котором вы находитесь и его сестра. Естественно, ей хочется найти ответы на некоторые вопросы, но нам с вами хорошо известно, что то, к чему она так стремится, получить не удастся.
— И это?..
— Определенность. То, что так настоятельно требуется оставшимся в живых. Их нетрудно понять, как я уже говорил, но если вам приходилось иметь дело с подобными случаями, вы согласитесь, что это только сбивает людей с толку. Они-то не согрешили, а вот самоубийца запятнал себя. Я убежден в том, что Хелена, привлекательная молодая женщина, обожала брата, а сейчас она мучает себя вопросами типа «что было бы, если». Простите за дерзость, но я бы сказал, что вы куда с большей пользой потратили бы свое время, если бы помогли своей пациентке уверовать в отсутствие ее собственной вины в случившемся, а не пытались проследить призрачный путь мысли весьма неспокойного разума.
— Нолан испытывал беспокойство по поводу выполняемой им работы?
— Очевидно, но наверняка мы этого не узнаем никогда. Никогда. — Голос Леманна возвысился, кадык дернулся по горлу вверх.
Может, в случае с Ноланом он не заметил знака беды? Прикрывает теперь собственный тыл?
— Случилась трагедия. Это все, что я могу сказать. — Леманн поднялся.
— Доктор, я вовсе не имел в виду…
— Зато может кто-то другой, а этого я не потерплю. Любой стоящий психотерапевт знает, что если личность приняла решение о самоуничтожении, то сделать тут абсолютно ничего нельзя. Вспомните, сколько самоубийств происходит в лечебницах, где обеспечен максимальный контроль за поведением пациентов. — Он склонился в мою сторону, сжав в кулаке лацкан пиджака. — Скажите вашей клиентке, что брат любил ее, но его проблемы оказались сильнее. Проблемы, о которых ей лучше не знать. Поверьте мне —
