— В списках, которые ты мне дал, Майло, жертвы классифицируются лишь по полу и возрасту. Разыщи данные об убийствах глухих людей, и я займусь ими. И вообще людей-инвалидов.
— Но кого мы условимся считать инвалидом, Алекс? Немногих из моих подопечных или их жертв можно причислить к интеллектуалам. К примеру, наркоман от очередной дозы впал в кому — инвалид он или нет?
— Меня интересуют глухие, слепые, калеки. Интересует документально подтвержденная задержка развития, если только она оставляет человеку возможность передвигаться. Жертвы до восемнадцати, а также удушенные.
— Такую информацию добыть можно. — Майло нажал на газ. — Теоретически. Если не пожалеть времени, собственных ног, да при условии помощи чужих подчиненных, у которых неплохо с памятью и грамотно составлены отчеты. Это только в нашем округе. Если же убийца — новичок, то же самое предстоит проделать и в двух тысячах миль отсюда — шансы сразу падают. Из письма Горман мы знаем, что в фэбээровских компьютерах нет и намека на подобное убийство, а значит, нет и подходящего портрета преступника. Но даже если мы найдем такое же, то оно тоже окажется нераскрытым. Мы никуда не продвинемся, с точки зрения криминалистики.
— Пессимизм душе вреден, — заметил я.
— Я давно уже продал свою душу.
— Кому это?
— Сучке-богине по имени Удача. И она тут же свалила из города, не заплатив. — Майло тряхнул головой и рассмеялся.
Остановившись на красный сигнал светофора, Майло прикоснулся к правому уху. — Ее собственный маленький мирок. Бедная девочка, — и через минуту добавил: — Она никогда не слышала Зла.
В эту ночь я долго не мог заснуть и беспокойно ворочался в постели. В конце концов Робин не выдержала и спросила, что со мной.
— Слишком много кофеина, — ответил я.
Наблюдатель
Район оказался хуже, чем он его помнил.
Приятные особнячки на улице, где жил друг. Довольно большие, по его представлениям, в приличном состоянии — насколько можно было судить в темноте. Но чтобы добраться сюда, ему пришлось проехать по улочкам, где по обеим сторонам тянулись бесконечные магазинчики, в которых торговали спиртным, бары, ломбарды и прочие подобные заведения. В этот час все они были закрыты, и вдоль их стен расхаживали лишь едва одетые девушки да парни, то и дело взбодрявшие себя глотком из горлышка бутылки.
Звуки ночи: музыка, урчание автомобильных двигателей, смех здесь и там, временами веселый. Люди, собирающиеся группками на углах, либо прячущиеся в тени. В основном — темнокожие. Изнывающие от безделья.
