— Смотри, не передумай, — фыркнула Марта, чтобы оставить за собой последнее слово, и вылетела из помещения службы безопасности.
Николай молча поднялся, закрыл за ней дверь, и, глотнув безнадежно остывший кофе, стал писать заявление.
В обеденный перерыв он отправился в отдел кадров. Но там его поджидал сюрприз. Девушка-секретарь, с сожалением поцокав языком, мол, как жаль, что такой хороший специалист уходит, сообщила:
— Николай, мне вот буквально час назад позвонили из директората. Там откуда-то уже знали о вашем решении. И мне было велено перенаправить вас туда. Вам придется лично объяснить нашему вицу, почему вы уходите.
— Да, спасибо. Я прямо сейчас так и сделаю, — скрипнул зубами Николай, догадываясь, откуда ветер дует. «Как же она тут умудрилась подгадить, — недоумевал он, поднимаясь по широкой лестнице на директорский этаж. — Нет, правильно я решил. Валить надо от этой стервы подальше». Секретарша встретила его каким-то странным взглядом со смесью жалости и презрения, и, не дав ему открыть рот, заявила:
— Вас ждут, Николай Евгеньевич.
Он пожал плечами и прошел в кабинет вице-президента.
Гаврюшин сидел за огромным письменным столом натурального дерева. Его жирная фигура квашней растеклась по дорогому кожаному креслу. Он постоянно потел и промокал багровое лицо большим клетчатым платком. Стол был девственно чист, если не считать компьютерный монитор устрашающих размеров. Николай хмыкнул, заметив в панорамном окне за спиной начальника отражение экрана: большой босс раскладывал простенький пасьянс.
— Здравствуйте, Алексей Михайлович, — поздоровался Николай, выкладывая лист с заявлением на полированную столешницу.
— Ну, здравствуй, здравствуй, Коля, — отозвался Гаврюшин, протягивая через стол пухлую ладошку. На заявление он даже не взглянул.
Николай осторожно, как бы не сломать, пожал влажные пальцы, похожие на склизкие сардельки, и с трудом удержался от того, чтобы не вытереть руку о брюки.
— Не ожидал я от тебя, Коля, — продолжил большой босс, жестом указывая на стул напротив. Николай сел, а он продолжил. — От кого-кого, но от тебя не ожидал. Вроде бы, сильный мужик, а повел себя, как тряпка. Неужели было так сложно уступить женской просьбе? Я понимаю. Семья не сложилась, ты расстроен, но к чему такая мелочная месть?
Николай сидел в полном обалдении и никак не мог сообразить, в чем, собственно, дело. Понятно, что это работа Марты, но догадаться, что хотят от него конкретно сейчас, у бывшего оперативника никак не получалось. Он так и сказал:
