— Надежда Юрьевна, вы никуда не торопитесь?.. — В его глазах отчетливо горел желаемый ответ, проявляющейся нервозностью, отражавшейся даже в движении руки при тушении в пепельнице сигарете, причем нарочито одновременно с таким же ее действием, вселяя гостье непреодолимое желание броситься ему на шею. Вкрадчивый голос женщины произнес более сдержанное, хотя и не менее ожидаемое:
— Зачем… да и некуда… — По промелькнувшему восторгу, просиявшему в его восточном взоре, она увидела критический момент, который всегда предрекает мощный разряд молнии, вот-вот должный ударить в землю. И она подала первый сигнал, вспыхнувший, как это и положено, с самой земли:
— Не тороплюсь… я останусь у вас…
Как описать эти взгляды жаждущих друга мужчины и женщины, в которых ежесекундно меняются тысячи картинок, в которых как в зеркале видишь себя, в которых проглядывается мир с миллионом параллельно проживаемых в воображении ситуаций с напротив сидящим человеком? В них твоя жизнь, становящаяся с каждым мгновением все насыщеннее и полнее, где в каждой маленькой дольке мозга, прожигаемой снующими электронами, по неведомым цепочкам связей, бесконечности мыслей, обязательно схожих с тем, о ком ты думаешь, для кого существуешь, без кого нет тебя, и вообще не существует даже этого мира?!
Как описать разговоры, когда и слова-то уже совершенно не уместны. Звуков, кроме учащенного дыхания, было мало, а молчание сопровождалось ощущением, желанием абсолютно все вокруг раскрасить лишь для них двоих в одинаковые до оттенков, тона, и начать хотелось с постели…
Утром приехали на работу вместе, Тимур высадил возлюбленную за квартал, пока стараясь скрывать отношения. Весь день был похож на мультфильм «Ёжик в тумане», память смешалась с сознанием, накрывшись воображением, образовав конгломерат непробиваемого существования где угодно, только не в реальном мире, и обязательно вдвоем.
Вечером ее начальник сказал: «Я хочу повторить!». Как же это было сдержанно и далеко от правды! Оба совершенно уже не представляли возможность существования по-другому. Вся перспектива будущего представлялась только вместе. Они хотели не «повторить», их захватил обрушившийся и захвативший «цунами», смывавший все прежнее до основания, оставляющий совершенно голое пространство, почти моментально, застраиваемое новым, только им принадлежащим миром. У обоих такого не было никогда.
Подняв глаза, она ответила: «Мы повторим, но с одним условием — ты нужен мне весь навсегда!», а может быть, такие слова только начали чудиться ей по прошествии многих лет после его смерти…
