— Гой еси, какая краля
Баба Ёжка молодая
Ей под тысячу годков,
Любит сладких молодцов!
— пробасил Борис.
Прохор, оставался верен любимой теме:
— Вот пришел Илья к Кощею
И свернул Кощею шею,
А Кощей ему в ответ:
«Я бессмертен, а ты нет».
Через некоторое время Борис упал на пол, лежа на спине, сучил в воздухе ногами. Оскар опустился на карачки и ползал вокруг него. Прохор, обнявшись с работниками, описывали вокруг них круги и дружно ревели:
— Соловей разбойник первый
Все свистел, все верещал,
А Илья розгой ивовой,
Его жизни поучал:
Соблюдая тишину,
Пробежишь еще версту!
Допев, они снопами повалились на пол.
— Ванюша, может, будет с них? — попросила женщина.
Мелодия стала замедляться, в такт ей, вяло дергались тела, лежащие в изнеможении на полу. Гусляр прекратил играть, снимая ворожбу, завернул в белый рушник гусли, поднялся с лавки.
— Этому тоже на острове учат? — с восхищением спросил Иван.
— Всему учат, Ваня, — улыбнулся молодой калика.
— Долго?
— Долго, я прошел первый курс.
— Это сколько?
— Десять лет.
— И сколько всего курсов?
— Три. Похожу — поброжу, мир посмотрю и пойду доучиваться. Сейчас у меня что-то вроде практики. — Иван гусляр вышел из-за стола, подошел к женщинам. — Как и договаривались хозяйка, спать буду на сеновале. Спасибо за ужин.
— Тебе спасибо, Ванюша, за игру твою и науку драчливым мужикам. К утру я тебе молочка парного приготовлю и хлебца свежего испеку.
— Спасибо, хозяюшка. — Калика открыл дверь, две собаки встретили его на пороге, ласково потерлись о ноги. Он потрепал их за уши.
— Любят тебя животные, — заметила одна из девушек.
— Со всеми можно язык найти. — Гусляр посмотрел на царевича, — Вижу Ваня, дорога у тебя, как и у меня, длинною будет. Людей, конечно, любить надо, только не на всех положиться можно — истина простая.
— Мы больше не увидимся?
— Увидимся, Ваня. Еще увидимся, — калика закрыл дверь.
Прохор и его работники стоная, встали.
— Ох, ну и сыграл он плясовую, — Прохор похлопал себя по ляжкам. — Давно не прыгал, как молодой козел.
Его ребята рассмеялись.
— И мы чуть дух не выпустили.
— Вы на этих посмотрите.
Раскинув руки, на полу лежали царевичи. Борис громко храпел, его полный живот, на котором лежала голова Оскара, вздымался в такт храпу. Оскар тихонько посвистывал и стонал.
— Богатыри-алкоголики, я-то думала, что мы с ними пообщаемся, — сказала одна из девушек.
— Я тебе, Дуняша, пообщаюсь, — Прохор погрозил девице кулаком. — Марш на кухню.
— Мы все убрали, — вмешалась старшая женщина, видимо у нее были такие же права, как и у Прохора.
