Маленький краб, выбиваясь из сил,
тщетно старается к морю пробраться…
Горькая участь: зелёной волной
выброшен в камни, опутан травой,
брошен в песках —
задыхаться.
Родился Ким Цын Сон 11 сентября 1918 года во Владивостоке.
С четырёх лет без отца, с десяти — без матери. В 1937 году разделил участь многих дальневосточных советских корейцев. Кто сейчас помнит Постановление СНК СССР, ЦК ВКП (б) от 21.08.37 за № 1428-326 «О выселении корейского населения пограничных районов Дальневосточного края в Среднюю Азию»? Ким Цын Сону повезло: высланный, он сумел каким-то образом поступить на иностранное отделение Кзыл-Ординского пединститута, и с 1946 года уже в Ташкенте преподавал родной язык в школе для корейцев. Там же в Ташкенте издал первые книги, и это действительно можно считать чудом: ведь до 1953 года высланные с Дальнего востока корейцы вообще находилось на положении спецпереселенцев.
Но времена понемногу менялись.
В 1955 году Ким Цын Сон вернулся на Сахалин.
Как тогда я взволнован, о море!
Тридцать лет для тебя, что за срок?
Только вот
кожу сморщило время,
валуны превратило в песок.
В Южно-Сахалинске Владимир Сергеевич руководил единственной корейской газетой «По ленинскому пути». Даже для корейцев других путей в то время не существовало. Но в 1968 году по указанию первого секретаря Сахалинского обкома партии П.А. Леонова была закрыта единственная на весь остров корейская школа. «Если школу закрыли, кто в будущем будет читать нашу корейскую газету?» — спросил на партактиве Ким Цын Сон.
П.А. Леонову слова поэта не понравились. К тому же, по случаю двадцатилетия со дня образования КНДР в той же газете «По ленинскому пути» появилась ошибочная, на взгляд первого секретаря, статья, в которой якобы слишком возвеличивалась роль бывших корейских партизан. Из редакции Ким Цын Сон был изгнан. Чтобы прокормить семью, устроился завхозом в школьную столовую.
Все делали вид, что ничего особенного не произошло.
Иногда переводы стихов Ким Цын Сона появлялись в журналах «Дальний восток» (Хабаровск), «Байкал» (Улан-Удэ), «Сибирские огни» (Новосибирск). Даже в софроновском «Огоньке» прошла какая-то переведённая нами миниатюра.
Время от времени мы с Володей Горбенко приходили в небогатый, но гостеприимный дом Владимира Сергеевича. Загадочная корейская кухня, таинственные приправы, настойки, стихи. На корейском и на русском.
Впрочем, читая свои стихи, Ким Цын Сон только делал вид, что у него есть будущее. Он уже тогда знал, что умрёт завхозом. Это страшное тайное знание сохраняло его душу и никакой партийный секретарь, даже первый, ничего с этим поделать не мог.
