К тому же времени относится и создание актерского псевдонима — Мэрилин Монро. Имя Мэрилин предложил тот же Бен Лайон, а Монро была девичьей фамилией ее матери.
Но путь к славе был долог и тернист. Пока что новая звездочка была одинока и не очень счастлива. Вот как будущая знаменитость описала этот период своей жизни.
«Прежде я была своего рода ребенком-невестой. Теперь я стала своего рода ребенком-вдовой. Казалось бы, многое случилось со мной за это время. Но в каком-то смысле ничего не изменилось, разве что мне было девятнадцать, а не девять, и я должна была искать работу.
Тот же инстинкт, что приводит утку к воде, привел меня в студии фотографов. Я получала работу, позируя для рекламы и оформления выставок. Главная проблема заключалась в том, что фотографы тоже искали работу. Найти человека, который хотел бы меня снимать, было намного легче, чем найти такого, который готов был платить за работу деньгами, а не обещаниями.
Но все же я зарабатывала достаточно, чтобы платить за квартиру и есть один раз в день, хотя временами на еду денег не хватало. Но это меня не волновало. Когда ты молод и здоров, небольшой голод не так уж и страшен.
Что было гораздо хуже, так это одиночество. Когда ты молод и здоров, одиночество представляется более серьезной проблемой, чем оно есть на самом деле.
Я с тоской смотрела вокруг. У меня не было ни родственников для семейного визита, ни друзей, чтобы пойти куда-нибудь развлечься.
Тетя Грэйс и тетя Ана тяжело трудились, зарабатывая на пропитание и оплату жилья. Когда я звонила, они жалели меня и были бы рады помочь. Но я знала, как они нуждаются, и не ходила к ним в гости, разве что у меня заводились деньжата, и я могла повести их в ресторан или в кино.
Я была совершенно одна. Когда я вечером возвращалась домой, улицы были ярко освещены и полны народу, и я с завистью смотрела на людей, говорящих друг с другом и куда-то спешащих. Я бы хотела знать, куда они торопятся и как люди себя чувствуют, когда им есть куда и к кому пойти.
Конечно, всегда находились мужчины, готовые скрасить одиночество девушки. Они кричали: „Привет, крошка!“, когда ты проходила мимо. И если ты не реагировала, они глумливо восклицали: „Заносишься, детка?“
Иногда они шли за мной и старались поддержать односторонний разговор: „Ты отлично выглядишь, милочка! Как насчет прошвырнуться куда-нибудь — выпить и потанцевать“. Пройдя квартал и не видя ответной реакции, они начинали злиться, сквернословить и, наконец, отставали, грубо выругавшись напоследок.
