В-четвертых, больше уделять внимание мужу – находить те часы или хотя бы минуты, когда вы только вдвоем и только для вас двоих.
Как бы там ни было, рождение ребенка – это, пожалуй, самый глубокий опыт в моей жизни, который действительно ни с чем не сравним. Это дорога навстречу себе, навстречу зрелости, полная самых удивительных открытий. Дорога, которая, однажды начавшись, уже не заканчивается никогда.
«Оглушительная любовь к сыну оказалась своего рода тюрьмой»
Юлия Сианто. 29 лет. В браке (4 года). Сын (2 года). Родилась в Челябинске, сейчас живет во Франкфурте-на-Майне, Германия
#изоляция
#первыйРебенок
Знаете, что самое трудное в материнстве?
То, что из него нельзя сбежать.
Неважно, насколько ты устала и как сильно не выспалась.
Наплевать, что тебя беспокоит, – в голове и в теле.
Никого не интересует ни твое настроение, ни его отсутствие.
Он заплакал – ты встала, всё бросила и пошла быть мамой. Точка.
Это оказалось и продолжает быть моей самой главной трудностью материнства – ошеломляющая непринадлежность самой себе.
Вообще, до рождения сына я не знала слова «надо».
Свобода и независимость были моими плотью и кровью. Если работать – то исключительно на себя. Если учиться – то обязательно дистанционно, гибко, выбирая только то, что по-настоящему близко. Если путешествовать – то лучше всего одной, самостоятельно выбирая маршруты и места. А если что-то не устраивает – то и фиг с ним! За поворотом будет лучше.
Потом я вышла замуж. На краю света, в том самом, одиночном путешествии. За самого лучшего мужчину в мире. И осела дома.
Но на этом моя свобода, разумеется, не кончилась. Каждый рабочий день меня ждали как минимум 9 часов, полных радости и одиночества, не омраченных необходимостью зарабатывать деньги. Нет настроения? Месячные? Лежи на диване, читай книжку. А когда захочется – пеки, убирайся, гуляй, учись, слушай лекции.
Мечта, а не жизнь.
Но потом родился сын. Запланированный, долгожданный, любимый. Потрясший все устои моей жизни. Впервые в моей жизни я не могу просто взять и сбежать за следующий поворот. Так же, как в самом начале не могла «остановиться и сойти» в родах, адски болезненных и мучительно долгих.
Я не могла не дать ему грудь, несмотря на то что страшно больно и ничего от этой боли не помогает. У меня не было возможности перестать качать младенца, даже когда сама уже еле стояла на ногах. Я не имела права не проснуться на плач, хотя бы и заснула всего пять минут назад.
