Двери в кабинет доктора Деррика
распахиваются,
и нас завозят внутрь
в широкой инвалидной коляске.
В ожидании вердикта
я крепко держу Типпи за руку.
Но доктор Деррик вердикта не выносит.
Он показывает сканы, диаграммы
и говорит,
говорит,
говорит,
галопом пробегая по расшифровкам
МРТ, эхокардиограмм,
контрастных исследований ЖКТ
и прочих обследований,
которые мы проходили на этой неделе.
Я перестаю слушать и наблюдаю
за птичкой, что скачет по ветке за окном
и заглядывает в кабинет, словно матерый
папарацци.
Наконец папа поднимает руку,
останавливая доктора на полуслове
и говорит:
– Чем это все грозит моим дочерям?
Доктор Деррик постукивает пальцем о палец
в такт настенным часам
и говорит:
– Прогноз на дальнейшую совместную жизнь
неблагоприятный.
Мы молчим.
Он продолжает:
– У Грейс кардиомиопатия,
и Типпи тратит ресурсы своего организма
на поддержание работы ее крайне
дилатированного сердца.
Мы не можем это исправить.
Единственный порядок действий
в долгосрочной перспективе –
трансплантация сердца.
Если мы этого не сделаем,
Грейс будет становиться все хуже и хуже,
пока…
Он смотрит на таблицы, словно в этих строках
кроются ответы на все страшные вопросы.
– Я рекомендую операцию по разделению.
Пока Грейс восстанавливается, мы будем
поддерживать ее медикаментозно
и с помощью сердечной помпы.
Затем она попадет в список ожидающих
трансплантации сердца.
Я не знаю, как уместить
все сказанное
в голове.
Это слишком.
Это слишком.
Я не могла такого даже представить.
И все по моей вине.
По вине моего дурацкого сердца.
– Операция по разделению
в таком возрасте –
большая редкость, –
продолжает доктор Деррик. –
Она подразумевает огромные риски,
особенно для Грейс,
но других вариантов у нас
просто нет.
Он подталкивает к нам стопку бумаг:
пошаговые инструкции того, как
проложить
пропасть
между двумя людьми,
прежде чем вырвать
одному из них сердце.
Внутри все сжимается.
Кровь мчит по венам.
Перед глазами плывет.
– Нет. Ни за что.
Мы остаемся, как были, – заявляет Типпи. –
Попробуйте вставить новое сердце
или что там еще можно сделать,
но не надо нас разрезать.
Не говорите,
что другого выхода нет.
Лицо доктора Деррика каменеет.
– Грейс не попадет в очередь на трансплантат,
пока вы соединены.
Мы ничем не можем помочь ей
в таком состоянии.
К тому же ее лекарства
