он выбегает из дома
и возвращается только через несколько
часов,
багровый и шаткий.
– Сделайте мне сэндвич, –
командует,
опираясь на стол.
Дракон бросает домашку,
чтобы выполнить его приказ.
– С ветчиной? – спрашивает она.
Отец молча садится на диван.
И отключается, прежде чем она успевает
намазать хлеб маслом.
Доктор Мерфи желает знать, что происходит
в школе,
и я рассказываю ей про первую неделю.
Про красивых девочек из моего класса,
ленивых учителей
и розовые волосы Ясмин.
Но о Джоне – ни слова.
Джона я оставляю себе.
Мы с Типпи учим бабулю
отмечаться на фотках в социальных сетях,
и тут у нас начинаются месячные.
Мы скрываемся в туалете,
и я, как всегда,
улыбаюсь при виде ржавого пятнышка –
оно доказывает,
что я – самая настоящая девушка.
Дракон у себя в комнате,
садится на шпагат.
– Прокладки есть? –
спрашивает Типпи.
Дракон подскакивает
и достает из шкафа целую пачку прокладок.
– Оставьте себе, – говорит
и бросает их нам.
Типпи ловит пачку.
– А тебе самой разве не надо?
– Не очень-то, – пробалтывается Дракон.
Я смотрю на Драконово тело –
неужто беременна? Нет,
не оно.
– Что случилось?
Дракон перекидывает волосы
за спину.
– У вас они тоже нерегулярные. Что-то
наследственное,
видимо.
Но дело ведь
вовсе не в этом.
– Зачать они могут, – сказал доктор Деррик
три года назад,
когда пришли наши первые месячные.
– Но если и выносят ребенка
в объединенной утробе,
это убьет либо их,
либо плод.
Таково его профессиональное мнение.
Однако же
маме он говорил,
что мы не проживем и двух лет.
А мы –
вот.
Живем себе.
– Мне нравится, как ты произносишь слово
«белка», – смеясь, заявляет Джон.
– А как ты его произносишь? – спрашиваю.
Мы сидим в комнате отдыха
у открытого окна.
Типпи с Ясмин смотрят подборку
самых ядовитых тирад Саймона Коуэлла и,
несомненно,
учат их наизусть.
Джон достает соломинку
из картонки сока
и втягивает через нее воздух,
как дым,
затем выдыхает в окно.
– Не знаю… Ты говоришь,
как будто в нем два слога. «Бел-ка».
– В нем и есть два слога.
Бел-ка. Бел-ка. Конечно, два!
– Не-а. Один.
Одно короткое, шустрое и прожорливое
словцо. Беллллк. Секси.
Выходит очень забавно.
Теперь мой черед смеяться.
– У тебя и впрямь получается секси. Ага.
Он вновь затягивается соломинкой.
– Это не трудно.
Если говорить всем ртом,
пользуясь и языком, и зубами, и губами,
большинство слов получаются секси.
Особенно само слово «секси».
– Сек-си, – медленно произносит Джон,
а потом повторяет: – Сек-си.
Сама попробуй.
Говори всем ртом.
Он не смеется,
