На первый штурм-наскок враг пошел следующим вечером. Не знаю, на что лехи рассчитывали – что ближе к ночи мы не будем ждать атаки?! – но отразили мы ее легко и с большими потерями для врага. Командир отряда противника, навскидку в три раза превосходящего наши силы, оставил попытки захватить цитадель. Крепость он окружил пикетами, а основной контингент укрыл в наших же полевых укреплениях, огородившись вагенбургом с открытой стороны люнетов.
В следующие две ночи я боролся с сильнейшим искушением пойти на прорыв в горный проход – ведь таким образом я, с одной стороны, спас бы уцелевший гарнизон (и Лейру с Оликом!), а с другой, даже наличными силами сумел бы надолго запечатать проход в Рогору через Каменный пояс. Да, искушение было велико, и на прорыв я уже фактически решился, но предварительно отправил на разведку самых ловких бойцов из бывших дозорных стражи и правильно сделал. Как оказалось, в самом горле скального прохода нас уже ждала хорошо продуманная засада. Враг успел занять его под покровом ночи, замаскировал артиллерию и даже заминировал часть склонов для того, чтобы вызвать обвал. А в лагере в любой момент дня и ночи ждет своего часа конное ополчение шляхты. К слову, враг окружил крепость не только пикетами, но и секретами, так что вернулись далеко не все посланные разведчики. Зато кто вернулся, привел с собой языков. Кое-что мы узнали именно от них, и я полностью уверен, что пленные не соврали: служба на степном кордоне учит быстро и эффективно добывать требуемые сведения. А раз так, то вариант с прорывом отпал сам собой: ведь враг и так ждал от нас подобного шага, а контакт с моими разведчиками и пропажа собственных людей должны были насторожить его еще сильнее.
Все изменилось с подходом основных сил лехов под предводительством короля Якуба, где-то через неделю после первого штурма. Число врагов возросло втрое, и шляхтичи недолго думая бросили на стены плохо обученное пехотное ополчение. Мы расстреляли их во множестве прямо во внешнем дворе крепости.
Но, возможно, это была лишь затравка – уже неспешно разместив на заранее подготовленных полевых укреплениях батареи, противник обрушил на крепость море огня и стали.
Стены осыпались во многих местах, треть башен цитадели полностью разрушены, мы потеряли несколько пушек, уничтоженных на стенах вместе с орудийной прислугой. Все несколько часов ужасающего ураганного обстрела кладка под ногами буквально ходила ходуном, уши заложило от постоянного грохота, а во двор крепости невозможно было высунуться из-за забивающей дыхание каменной пыли, что висела в воздухе плотным облаком. К слову, каменные осколки, регулярно пронзающие пылевую завесу после попаданий вражеских ядер, ранили не хуже картечи, и в итоге после завершения обстрела мы недосчитались не менее сотни воинов тяжело раненными и убитыми.
