Бергарский!
Видимо, и противник уловил мой взгляд, понял, что я также его разглядел. И не иначе потому чудовищно медленно, этаким картинным жестом поднял увесистую, инкрустированную самоцветами булаву и направил ее навершие на меня.
В то же мгновение позиции противника вновь ожили тревожными сигналами десятков труб, и ландскнехты по центру резко подались назад и в стороны, образуя широкий коридор напротив отряда моих телохранителей. А в следующую секунду запели горны, и крылатые гусары, грозно склонив копья, сорвались в галоп.
– Пикинеры, держать строй!!! Не преследуйте противника, сплотить ряды! Эрод, быстрее подай сигнал Карчеву, пусть атакует!
– Есть!
Что делать?! Я с телохранителями успею отступить, мои пехотинцы ненадолго, но задержат атаку гусар. Вот только если мы побежим, дрогнет весь центр… А если останемся, задержим противника еще чуть-чуть, и, возможно, кирасиры успеют доскакать – но моим защитникам придется вступить в неравный бой с восьмикратно превосходящими их гусарами.
– Воины! Строимся в одну шеренгу! Самопалы к бою!
Будем выигрывать время для Карчева.
Атака крылатых гусар завораживает – закованные в броню не хуже средневековых рыцарей, с роскошными крыльями из орлиных перьев, они во весь опор несутся вперед, нацелив на врага чудовищно длинные (одиннадцать полных шагов!) пики. Плотно сбитое ядро тяжелых всадников уже практически докатилось до первой шеренги моих воинов, земля ходуном ходит под копытами могучих жеребцов. Из строя пикинеров раздались тревожные, чуть ли не отчаянные возгласы офицеров. Видимо, из последних сил пытаются удержать строй – единственное, что могут сейчас противопоставить противнику мои пехотинцы.
Растянув сотню телохранителей в одну шеренгу, я лишил нас возможности удержать таран врага даже на пару ударов сердца. Но зато мы численностью сравнялись с противником по фронту атаки. Вплотную подведя кирасир к заднему ряду пикинеров, я также получил возможность поддержать их в первые, самые тяжелые мгновения удара тяжелой кавалерии.
– По лошадям! Огонь!
Враг, упрямо скачущий вперед, не решился использовать самопалы, столь стремительно сближаясь с частоколом пик противника – деревянное древко их оружия длиннее, чем у моих пешцев, и обеспечивает успех даже при таране фаланги. Видимо, рассчитали, что не успеют выстрелить, а после сразу ударить в копье… И потому первыми огонь открыли мы.
Синхронный залп нескольких десятков самопалов сопровождает мощнейший грохот, не хуже пушечного. А кроме того, сильный дым, что заволакивает позицию стрелков, и потому в первые мгновения после выстрела я не разглядел результата стрельбы. Зато даже будучи несколько оглушенным, услышал, как дико визжат раненые животные… Через пять ударов сердца дым рассеялся.
