— А где он сейчас?
— Он долго мытарился при немцах, скрывался. Сейчас устроился диспетчером на мельнице, недалеко от Сарн.
Константин Ефимович умел подбирать людей для нашей работы. Мы уже убедились: если Довгер рекомендует кого-нибудь — не ошибется и не подведет.
Кочетков связался с Фидаровым, а месяца через полтора тот уже организовал на Сарненском железнодорожном узле крепкую разведывательно-диверсионную группу из рабочих, машинистов, путеобходчиков и служащих.
Фидаров бесперебойно сообщал нам о работе железных дорог Ковель — Коростень и Сарны — Ровно: сколько проходит поездов, куда и какие перевозятся войска, грузы, снаряжение. Не задерживая, мы передавали эти сведения командованию.
Скоро группа Фидарова стала заниматься не только разведкой, но и диверсиями — взрывом эшелонов и мостов. Кочетков держал связь с Фидаровым через Довгера и его дочь Валю.
По шоссе Ровно — Кастополь едут три фурманки. И хоть в запряжке хорошие, сытые лошади, фурманки движутся не спеша.
На первой — немецкий офицер. Он сидит вытянувшись, важно, равнодушно и презрительно поглядывая вокруг. С ним рядом — человек в защитной военной форме, с белой перевязкой на рукаве и трезубом на пилотке. Так одеваются предатели, состоящие на службе у немцев.
На двух других фурманках полно полицейских. Одеты они пестро. На одном — военные брюки и простой деревенский пиджак, на другом — китель, а на голове картуз, на третьем — красноармейская гимнастерка, с которой спороты петлицы. Ясно, что вся их одежда содрана с других. Но и у них на рукавах белые повязки с немецкой надписью «шуцполицай». Эти повязки украинские крестьяне называли «опасками». Такое название придало и смысл тревоге: «опасайся».
Если на первой фурманке немецкий офицер и полицейский, видимо старший, сидят чинно, то на двух других хлопцы, развалившись, горланят песни и дымят самосадом.
Картина по тем временам обычная: бандиты с офицером-немцем во главе едут в какое-нибудь село громить жителей за непокорность.
Шоссе — прямое и открытое. По сторонам — поля и луга, поодаль — леса. Движение на дороге довольно оживленное. Время от времени грузовая или легковая немецкая машина, идущая на большой скорости, проносится мимо фурманок. Поэтому они плетутся, прижавшись к самому кювету.
Когда какая-нибудь машина обгоняет фурманки или идет им навстречу, офицер еще больше подтягивается, злобно покрикивает на горланящую братию и приветствует встречных немцев по-гитлеровски — выбрасывая правую руку вперед чуть выше головы с возгласом «Хайль Гитлер!» Ясно, что офицеру-немцу противно тащиться на фурманке со сбродом людей «низшей расы», когда другие его коллеги проносятся мимо в комфортабельных машинах.
