— Да встань, простудишься. Как тебя зовут?
— Неждана я, — всхлипнули с той стороны стенки из воинов. — Сестре твоей прислуживаю…
И Забаве сразу вспомнилась та рабыня, которую она видела прошлым вечером рядом с Красавой. В памяти разом всплыли все подозрения, что появились у нее после этого. Забава нахмурилась, отгоняя недобрые мысли. Забыть об этом надо. И Харальду верить…
Еще мгновение она раздумывала, как и что сказать — а потом заявила:
— Поднять ее. Если вы бояться — держать руки женщине. Но я хочу с ней говорить.
Рабыню подняли, завернув ей руки за спину и прихватив за локти. Поставили перед Забавой. Она наконец посмотрела ей в лицо.
Девке было лет двадцать пять. На голове серый шерстяной платок, длинные концы которого крест-накрест завязаны под грудью. Из-под него выбиваются пряди — цвета дубовой коры, не такие темные, как у Красавы, посветлей. Глаза серые, отчаянные…
А лицо худое, заморенное. Платок утекает к груди, и в просвете между концами видна длинная истончившаяся шея, с проступившими жилами. Кожа на лбу рассечена — короткой полосой, вокруг которой кожа посинела и опухла. Кровь по лбу размазана…
Забава уже хотела спросить, кого Неждана так боится, что молит заступиться за нее, но спросила почему-то совсем о другом:
— Это Красава тебя так? Я про лоб… неужто рукой так ударила?
— Об нары стукнула, — как-то равнодушно сказала Неждана. И выдохнула умоляюще: — Возьми меня к себе в услужение. Жаловаться на Красаву Кимрятовну не хочу — все же она тебе сестра, а кровь не водица… но если возьмешь, ноги тебе мыть стану, пуще матери родной почитать. Верой и правдой буду служить. Не смотри, что я худая — я крепкая. Надо будет, и тебя на закорках унесу.
Гудню бы сюда, подумала Забава. Спросить у нее, можно ли взять эту девку к себе в услужение. Что вообще позволено жене ярла в том, что касается рабынь?
Нет, про то, что наказывать за нее могут и стражники, Гудню с Тюрой уже говорили. Но вот про остальное…
— А как получилось, что ярл Харальд велел тебе прислуживать Красаве? — спросила наконец Забава.
— Продали меня ему вчера, — глухо ответила Неждана. — Хозяин мой, Свенельд, с раннего утра сюда привез, а ярл Харальд и купил. И сразу же отвел к твоей сестре, приказал ей служить. Сказал — если Красава Кимрятовна хоть раз пожалуется, он меня или выпорет, или по…
Неждана споткнулась на полуслове, отвела взгляд. И Забава похолодела.
Покоя и тихого счастья, что были внутри у нее с прошлой ночи, сразу не стало.
