Она едва дождалась, пока Гудню и Тюра, отобрав охапки связок, подвесят их на жердину у входа — чтобы прийти за ними с утра, вместе с женщинами, что жили в женском доме, и теперь каждый день шили, заполняя сундуки не только в опочивальне Харальда, но и в соседней, стоявшей пустой. Попрощалась с невестками, когда те начали запирать дверь на замок. Развернулась и пошла к рабскому дому.
Даже не оглядываясь, знала, что невестки сейчас смотрят ей вслед.
Красава сидела на нарах. Какая-то заморенная рабыня, опустившись рядом на колени, растирала ей ноги. Увидев Забаву, посмотрела на нее измученным взглядом, не вставая.
Красава махнула рукой, прошипела:
— Пошла отсюда. Не видишь, ко мне сестра пришла.
Рабыня вскочила, тут же отступила, скрывшись в тени между нарами. Забава проводила ее взглядом. Странно — прежде, когда она приходила к Красаве, такого, чтобы за ней вот так ухаживали, не было.
И от того, как рабыня посмотрела в ее сторону, стало почему-то стыдно. Словно она стояла рядом с полыньей, в которой кто-то тонул — а руки не подавала.
Сестра тем временем поднялась, отвесила неглубокий поклон. Со стоном выпрямилась.
— Спасибо, Забавушка, что обо мне не забыла. Что проведываешь. И мужа вот упросила, чтоб рабыню мне в услужение дал.
Забава застыла. Все, что слышала сегодня от Гудню с Тюрой, разом вспомнилось. Сердце заколотилось так, словно на горку — да с ведрами забежала…
— Харальд дал тебе рабыню в услужение? — медленно выговорила она.
— Дал, — медовым голосом подтвердила Красава. — Сам пришел, сам же и рабыню привел.
Она вгляделась в лицо Забавы ястребиным взглядом, с острым прищуром.
— А ты, выходит, и не знала? Это ярл решил мне рабыню дать? Без тебя? Не по твоей просьбе?
Забава одно мгновенье смотрела на нее, раздумывая, что сказать.
Если Красава узнает, что она о таком не просила — сразу решит, что Харальд вновь о ней вспомнил.
И будет права, с ужасом поняла Забава. Он и раньше с ней тешился. И теперь сам к ней пришел, рабыню в услужение привел. Чтобы быстрей поправлялась?
Потом, может, и в женский дом Красаву переведет.
А ей придется делить с ней Харальда. Как тем женам конунгов, о которых рассказывала сегодня Гудню. И Тюра.
Правда, Харальд Красаву чуть до смерти не запорол. Но Красава ему это никогда не припомнит, не посмеет.
А самому Харальду так и вовсе — как с гуся вода. Он с бабами и похуже вещи делал. На куски их рвал.
Не хочу, подумала вдруг Забава с безысходным отчаянием.
