Он не отправился к устью фьорда, как собирался — а вместо этого, сходив в кладовую с оружием за затупленным мечом, вернулся ко входу в общую залу.
Вернулся как раз вовремя, чтобы встретиться взглядом с Рагнхильд, как раз сейчас выходившей в сопровождении пары рабынь.
Белая Лань шла, опустив ресницы. Четверо викингов, уже поджидавших ярла на площадке перед входом, уставились на нее восхищенно.
— Трое, — негромко распорядился Харальд, заставляя их отвести взгляды от Рагнхильд, — нападайте, я встречаю…
И крутнул перед собой меч, разминая кисть. Ему всегда лучше думалось в движении.
К тому же, если он все-таки решится на хольмганг — хотя смысла в этом не видел — выбор оружия может достаться человеку Гудрема. А тот мог выбрать не секиру, которую предпочитал сам Харальд, а меч.
Так что поупражнять руку не помешает.
— Ярл Харальд, — чистым, ясным голосом сказала вдруг Рангхильд, — если завтра ты отправишься во Фрогсгард… тогда сегодня мы должны пожениться.
— Я подумаю, — не слишком ласково ответил он.
И несильно стукнул по щиту одного из викингов, снова уставившихся в сторону Белой Лани. Тот, спохватившись, вскинул меч.
На кухню Забава бежала за костями — помнила, как гавкнул в ее сторону один из псов, когда Харальд-чужанин водил выбирать щенка.
Вот и решила — прежде, чем зайдет, бросит в угол загона, где собаки бегали днем, кости. А сама быстренько глянет, где подаренный кутенок.
Бежала она радостная, по дороге на кухню углядела Харальда — и улыбнулась ему.
А следом заметила красавицу, что шла за чужанином.
Сначала сердце у нее оборвалось, а потом… потом Забава одумалась. И, идя к псарне, уже успокоилась. Как знать, вдруг та красавица Харальду-чужанину родня? Приехала в тревожное время, одна… значит, у самой что-то плохое случилось.
А может, девица эта из того поместья, про которое бабка Маленя рассказывала со слов Харальда-чужанина. Чудом каким-то спаслась. Тогда ее и вовсе жалко — бесприютную…
Не знай чего насмотрелась небось, рассудительно думала Забава, заходя в загон. Кобели грызлись в углу из-за костей, которые она туда швырнула. Щенки налетели стаей, закрутились возле ног. И все черные, одинаковые.
— Забавка… — донеслось вдруг сбоку.
Она повернулась — и увидела Красаву.
Под глазами у сестры залегли тени. Видно, всю ночь не спала. Смотрела с яростью, вцепившись в колья ограды…
И все, о чем говорил Харальд-чужанин — с одного удара могу изуродовать, и твою сестру ударю, если сама с ней не справишься — всплыло в памяти.
