— Ну как встретились, — со вздохом продолжила Маринка, — за разделительную полосу ни тот, ни другой не вышли. Едва коснулись друг друга бортами, на краске по два росчерка. Но касание! На трассе! Невозможно, немыслимо!
Перед глазами мелькнул взбудораженный менеджер аквапарка, и Иволга с трудом сдержал улыбку.
— В общем, пока шла проверка, движение перекрыли. Созвали всех, кого могли, и битый час изучали эти царапины под микроскопом.
Маринка усмехнулась.
— Зато ребята счастливы. Представляешь, какая скука в МЧС или полиции сидеть? Когда за год все инциденты можно пересчитать по пальцам одной руки. А тут скандал, интрига, расследование! Но удивительно, правда? Какая невероятная цепочка случайностей. Если бы дело происходило на другой улице, если бы на месте грузовика шёл обычный кар, если бы сбой произошёл секундой раньше или позже, если бы и в самом деле был сбой, а не крошечная неполадка, которую проигнорировал диагност, ничего бы не случилось! Прямо как в рассказах про Шерлока Холмса, когда каждое преступление оставляло для следователя тончайшую цепочку следов, ведущих к убийце…
Иволга внезапно сорвался с места, припал на колено и страстно поцеловал жену в губы.
— Маринка, — прошептал он, — ты гений!
За без малого полтора века здание института московского Генплана почти не изменилось. Даже мода на виртуальные фасады, превращавшие дома то в экзотические китайские дворцы, то в увитые плющом средневековые замки, то в кружева готической архитектуры, обошла его стороной. «Сапожник, как известно, без сапог; вот и мы — работаем на благо города, а живём, как при коммунистах», — шутил научный руководитель и не глядя ставил размашистую цифровую подпись под дипломной работой скромного, но талантливого студента Вити Иволги. Сколько с тех пор воды утекло…
Виктор Петрович прошёл по широкому коридору, любуясь сенсорными обоями, сшитыми из твёрдого света. Тронул застывшую на стене волну и ощутил прохладное касание океана. ЭМ-уколы твёрдого света могли воспроизвести целую плеяду сенсорных ощущений. Скоро генераторы начнут монтировать на улицах, и тогда город ждёт очередная эстетическая революция.
Перед приёмной Архитектора Иволга замешкался. Им приходилось встречаться и раньше при обсуждении городских проектов и на заседаниях комиссий, однако личную аудиенцию Иволге назначили впервые. Виктор Петрович поправил элегантный спиралевидный галстук, одёрнул безупречно белые манжеты рубашки и промокнул платком влажный лоб.
