И отвлекся от разговора только когда собака ткнулась мордой в его сумку, почуяв там остатки бутерброда.
— Отвали, — буркнул Кречет. — Нет, это я не тебе. Тебе — отбой. Я перезвоню.
— А вот и наш спаситель! Неужели! — обрадовался Президент.
Кречет отодвинул собаку коленом. Он в собаках вынужденно разбирался; время от времени ответчики травили его разной живностью, от болонки до сенбернара. Здешняя была так себе, чистая забава, ничего больше. Ну какой смысл в золотистом ретривере, если к тебе пришел судебный исполнитель — и давай тебя исполнять. Баловство одно, право слово. То ли дело черный терьер, да с хорошего разбега.
Ретривер был гладкий, сытый и весь лоснился. Невольно Кречет вспомнил ребят с КПП. Чем-то они смахивали на этого пса. Хорошо их тут кормили.
Президента тоже.
Тем временем самый обаятельный человек на свете широко улыбнулся и протянул руку самому затурканному человеку на свете.
Пришлось снять перчатку, а потом снова надеть.
— Здравствуйте, Ваше Превосходительство, — сказал Кречет. — Ну какой я спаситель. Мое дело маленькое. Советник Кречет, районный отдел УПДС, следую к месту исполнения, домовладение пятнадцать.
— Мы вас проводим, — решил Президент и уверенно двинулся в глубь квартала. Кречет пристроился рядом, а собака заняла место поближе к сумке. В отдалении прыгали с ветки на ветку дроны охраны, и что-то мелкое ползло по газону, прячась в траве. Так и подмывало наступить на него как бы случайно от всей души, до хруста, а потом рассмотреть поближе, но, увы, форма одежды у Кречета неподходящая. Оно ведь будет отстреливаться, пока не захрустит. Форму номер четыре надо для таких экспериментов.
— Ну, как вам тут? Волшебно, не правда ли? — спросил Президент. — Честно говоря, я понимаю, отчего некоторые не хотят уезжать. Но ситуация зашла в тупик и стала просто невыносимой.
— Полностью согласен.
— Если бы эта дама так не шумела. Если бы воздержалась от нелепых демаршей… Хамить не надо, в конце концов!.. Все можно было решить по-человечески. Но теперь вопрос стоит жестко: или — или.
— Совершенно верно.
— Строго между нами, меня от нее уже трясет, — сообщил Президент, понизив голос.
— Понимаю и сочувствую.
— М-да… А что у вас говорят об этой проблеме?
— О какой? — тупо спросил Кречет.
Мыслями он был очень далеко. Его люди сейчас заводили на кладбище сразу три колонны автобусов. По двое на колонну, не охрана, а слезы. Могильщики сегодня живые и очень злые, их много, и у каждого лопата. Они теперь боятся приставов, этому мы их научили, но не боятся друг друга. Если начнется драка, ребята просто физически не смогут ее разнять. Им придется стрелять, а очередь из шокера не отличается прицельностью. Вдруг кого-то не того зацепит. Господи, что за идиотизм.
