— Где же ты ее встретила?
— Там же, в ресторане. Я пошла в туалет, Ир, и тут ко мне подскакивает девица с проколотым носом и языком да как завопит: «Ты знаешь, с кем ты? С моим папой, ведьма!»
— И что? — тихо спросила Ирина.
— Ничего не помню, ничего! — Лера покачала головой. — Нет! Еще она сказала: «Вали отсюда!» Ну, я и повернулась, чтобы уйти. И вот — итог! — Лера показала на повязку, синяки и ссадину на руке.
Ирина наклонилась и поцеловала подругу. Та громко всхлипнула.
— Я хотела тебе сказать — чужая семья, в которую ты так стремишься, это клетка со змеями, Лерка. И ты видела вчера только одну!..
— Клетку?..
— Змею.
— Давай не будем! — Лера прокашлялась. — Любовь рано или поздно уходит, а деньги — остаются! — Лера снова всхлипнула. — Между прочим…
— Нет, они тоже кончаются! Вот именно поэтому я тебе ничего и не советовала, — вздохнула Ирина. — И очень жалею… Лерка, надо выходить замуж за ровесника!
— Зато я лежу в лучшей пластической клинике, — Лера обвела глазами палату.
— …со сломанным носом! — заключила Ирина.
— За его счет, между прочим! — Лера вздохнула и потрогала тугую повязку. — Бедный мой нос! Как считаешь, заживет?
Ирина улыбнулась:
— Наверное, если не отвалится.
— Ты издеваешься, да?
— Заживет, Лерка!
— А не будет похож на картошку? — Лера снова посмотрела в зеркало.
— Ну, может, слегка…
— Ира!
— Что?..
— Мне патологически везет…
— И не говори!
— Ир…
— Ну что?
— Здесь так здорово, — Лера оглядела палату. — Только скучно… Слушай, а может, Гончаров на мне женится?.. Я ведь пострадала — по его милости, между прочим!
— Ты согласишься жить с его сумасшедшей дочерью?
— Дочь побоку! — махнула рукой Лера. — По ней тюрьма давно плачет! Я ему другую дочь рожу — маленькую…
— Она уже под домашним арестом! — Дверь распахнулась, и в палату вслед за букетом вошел Гончаров. — Лерочка, с извинениями… Простите, не доглядел!
Лера прикрыла лицо рукой:
— Лера, свою порцию страданий Дашка получит обязательно, не сомневайтесь! — Гончаров положил розы на кровать.
— Я надеюсь! — вздохнула Лера. — Ты не умеешь воспитывать детей, Миша!
— Верно, не мое это, — согласился Гончаров и посмотрел на Ирину.
«Я хочу, чтобы она узнала, что я за человек, и пусть она полюбит меня», — мысленно попросил он у Бога сущую ерунду.
С неба на землю падал снег, когда Ирина вышла из клиники лицевой хирургии. Кованые ворота звонко щелкнули и выпустили ее на улицу.
— Ну, и на что способно твое «корыто»? — деловито пытал Яшка водителя, когда Ирина садилась в «корсу».
