— Здорово, — совершенно искренне отозвалась я. Одна часть моей работы выполнена — Гена фактически на свободе. Теперь дело за малым — преступника найти. Я попыталась утешить Кирсанова:
— Ну ладно, чего ты так переживаешь! Это же замечательно — освободите невиновного.
— Да уж, замечательно. А на мне «глухарь». И вряд ли ты его раскроешь. Убийство на корабле! Хуже не придумаешь: все концы — в воду. В самом прямом смысле.
— Слушай, поэтому и не выдавали тело? — поинтересовалась я, чтобы хоть немного его отвлечь.
— Что? А, нет. Это вообще определили только в Тарасове. Мужику повезло, что мы его сюда перетащили: там бы дело закрыли и передали в суд. В этом Козьмодемьянске очень странный судмедэксперт: характер раны его не очень заинтересовал, зато он умудрился унюхать запах горького миндаля. Детективов начитался, идиот!
— Подожди, ничего не понимаю. Его что, еще и цианидом каким-то траванули? Насколько я помню, именно цианиды имеют такой запах.
— Вот, и ты туда же! Грамотные больно все стали. Если следовать вашей дурацкой логике, то несчастный товарищ Козанков был этаким своеобразным покойником, на котором испробовали несколько видов умерщвления: и зарезали, и отравили. Правда, совершенно непонятно, почему его заодно еще и не повесили, не расчленили и не утопили.
— Ладно тебе издеваться. Скажи лучше, почему от него пахло миндалем, если его не травили?
— Господи, ну какая же ты идиотка, Татьяна! За что тебе такие деньги платят, интересно знать? Он, бедняжка, просто пользовался одеколоном с запахом горького миндаля. 0-де-ко-лон! Ясно?
— А, — протянула я. Смешно, действительно.
Кирсанов же продолжал возмущаться:
— Кустари-недоучки, дилетанты! А если бы мужик перед смертью ежевики поел, то решили бы, что его мышьяком для верности отравили.
— Почему? — тупо спросила я.
— Потому! При отравлении мышьяком язык чернеет. От ежевики — тоже. А то еще бывает…
— Стоп. Если тебя не остановить, ты мне весь учебник по криминалистике процитируешь, я тебя знаю. А у меня сотовый, деньги идут.
— Ну не твои же, — безмятежно заметил Киря, который, выплеснув эмоции, совсем успокоился.
— Не мои, конечно. Но иногда клиента тоже жалко бывает. Совсем-то уж разорять не хочется. Так что давай к нашему делу. Еще какие-нибудь новости есть?
— Откуда у нас новости? Мы все больше подозреваемых выпускаем, это вы там преступников ловите, — с сарказмом заметил Кирсанов.
— Ну не знаю, может, у девочек какие-то мысли появились или Гена разговорился?
