У меня чуть сердце не выскочило из груди, а внутри стало горячо‑горячо.
Я сыграла в казино Аллегри и осталась ни с чем, потому что решительно настроилась доказать, что я не такая озабоченная, как моя мать. Но когда жар прокатился по моему телу и мои ноги стали ватными, а нижнее белье влажным при мысли о том, чего Данте мог хотеть от меня, я начала сомневаться в своих убеждениях.
— Мистер Аллегри, даже не знаю, как выразить свою признательность за то, что вы помогли нам. Мы с сестрой в долгу перед вами. И я готова отблагодарить вас любым способом, который вы сочтете приемлемым. Хотя я прекрасно понимаю, что моя благодарность стоит намного меньше пяти миллионов евро.
— Bella, о каких пяти миллионах ты говоришь? — спросил я, сердито разглядывая потемневший за ночь синяк у нее под глазом. И что за чушь она несла? Неужели эта женщина могла бесконечно пробуждать во мне желание и одновременно доводить меня до отчаяния?
Она, казалось, не осознавала собственную беззащитность и смотрела на меня с надеждой, как на какого‑то спасителя. Как же она заблуждалась.
— Разве вы не уплатили наш долг?
— Нет.
— Тогда как вы заставили Карсони аннулировать его? — смутилась она.
Мое отчаяние только возросло, когда я осознал, что мое влечение к ней ничуть не ослабело, несмотря на ее откровенную наивность.
— Не я заставил, а мои адвокаты. Кредитный договор, который подписал твой зять, был недействительным. — Или, скорее, Карсони убедили, что, если он попытается взыскать долг в судебном порядке, он влетит не только на деньги. Тому, что осталось от его репутации на Лазурном Берегу, будет нанесен смертельный удар. — Карсони с радостью согласился забыть о долге, когда понял, что иначе ему придется встретиться в суде с адвокатами «Аллегри Корпорэйшн», а не с двумя беззащитными женщинами без гроша в кармане.
Мои юристы также проинформировали Карсони, что он и его фирма станут объектом криминального расследования, если я решу рассказать полиции, кто нанял Брута Северина.
— Я… О… — растерялась Эди. — Значит, вы не заплатили ему пять миллионов евро? — еще раз спросила она.
— Нет, определенно, нет.
— Понятно. Что ж, это хорошо. Это очень хорошо, — пробормотала она и густо покраснела.
И я вдруг понял, что она загнала себя в очень интересный угол, предположив, что я уплатил ее долг Карсони. И я не смог удержаться, чтобы не пролить в него свет.
— Bella, а как ты собиралась отблагодарить меня?
Теперь она стала совсем пунцовой.
