Как я выживу, лишившись этого оазиса?
Я сомневалась, что после смерти матери смогу вынести еще и потерю этого дома.
Я крепко сжала пальцами переносицу, а потом вытерла слезу, скатившуюся по щеке.
— Эди, наконец ты проснулась.
Обернувшись, я увидела стоявшую на пороге спальни Джуд.
— Привет, — буркнула я.
— Как ты? — обеспокоенно спросила она, но ее лицо сияло от восторга.
— В порядке. Просто… — Только бы не расплакаться. — Мне бы не хотелось продавать этот дом.
— В этом нет необходимости, — подойдя ближе, схватила меня за руки сестра. — Только что звонил Данте Аллегри. Он заставил Карсони аннулировать долг. Теперь мы ничего не должны этому мерзавцу.
— Что?.. Но… Как он это сделал?
— Понятия не имею. — Улыбка сестры слепила мне глаза. — Я не спрашивала. Главное, что теперь тебе никто не причинит вреда. Я тоже люблю этот дом, но, Эди, для меня нет ничего важнее, чем ты. И мне не следовало подвергать тебя такому риску.
— Наверное, он уплатил наш долг.
— Черт возьми, — прошептала Джуд. — Ты правда так думаешь? Но по последней оценке мы задолжали Карсони больше пяти миллионов евро.
— Знаю.
Я вспомнила, с какой жадностью целовал меня Данте, и меня бросило в жар. Неужели?..
— Наверное, ты ему очень нравишься… Взять хотя бы то, как он заехал Бруту.
Меня охватил восторг, когда я вспомнила тот мощный удар, но я продолжала искать ответ. Данте Аллегри мог заполучить любую женщину. Ради всего святого, этот мужчина встречался с супермоделями. Так зачем ему я?
Я прижала дрожащие пальцы к губам, вспоминая, как его язык жадно проникал в мой рот.
Ладно, Данте хотел меня так же сильно, как и я его. Но даже я понимала, что обещанное этим поцелуем не стоило пяти миллионов. Я все еще оставалась девственницей. Абсолютно неопытной в таких делах. Но опять же, он не знал об этом.
— Думаешь?.. — запнулась Джуд. — По‑твоему, он хочет сделать тебя своей любовницей?
— Не знаю, — ответила я, но, если честно, меня совсем не страшила такая перспектива.
Я скомпрометирую себя, если соглашусь стать его любовницей за то, что он выплатил за меня долг в пять миллионов, так же как постоянно компрометировала себя наша мать. Но я почему‑то не чувствовала себя пойманной в ловушку или униженной, и мне совсем не было стыдно.
Потому что перспектива освободиться от долгов пьянила так же, как воспоминание о том головокружительном поцелуе… И к чему он мог привести.
— Что ж, думаю, мы скоро узнаем ответ, — смущенно сказала Джуд. — Потому что он приедет сегодня, чтобы проведать тебя.
