Она спустилась вниз перекусить, чтобы хоть как‑то унять свои чувства после их столкновения на пороге спальни. Конечно, она не смогла удержаться и пошла на пьянящий звук его голоса.
Жаль, что его слова не соответствовали ее настроению.
Шана с яростью переступила порог и крепче запахнула махровый халат.
— Так ты просто пытаешься меня отвлечь?
Чак снова посмотрел на экран.
— Конрад, Бродерик, я свяжусь с вами позже. Закрыв ноутбук, Чак оттолкнулся от стола.
— Не знаю, как много ты слышала, но…
— Я слышала достаточно, чтобы знать, что ты попросил меня помочь в расследовании только потому, что хочешь занять меня чем‑то. — Шана замолчала, чтобы перевести дух; от гнева у нее закружилась голова. — А не потому, что действительно веришь, что я могу предложить что‑то ценное.
Чак принял удар, изучая ее лицо. Его зеленые глаза пронзали ее насквозь, заглядывали в душу.
Шана скрестила руки на груди, бросая вызов.
— Ты хочешь знать правду? Прекрасно. — Чак подошел к столу, сел на его край. — Я хочу, чтобы ты отдохнула и посвятила свою энергию исцелению, для себя и ребенка. Представляешь, как ужасно было видеть, как ты теряешь сознание и не можешь прийти в себя?
Гнев отступал, сменяясь влечением. Шана не могла вспомнить это событие, но могла представить его.
— Мне жаль, что ты прошел через это. Но наверняка тебе известно, что беременные женщины иногда теряют сознание.
Чак молчал, на его лице застыла горькая усмешка.
Он что‑то скрывал. О, как же она ненавидела неравенство в том, что он знал все, пока она оставалась в неведении. Каково было бы встретиться с ним на равных?
Шана продолжала злиться, но понимала, что притяжение между ними нарастает. И это отвлекало ее, мешало докопаться до сути. Между ними что‑то было не так, и ей нужно было с этим разобраться.
Ее навыки детектива обострились, она понимала, что разгадка близка, однако следовало сохранять спокойствие. Глубокий вдох. Шана должна была все выяснить, ради своего будущего с этим человеком. Ради ее ребенка.
— Ты знал, что я беременна, не так ли? Или нет? — Шана села в кресло рядом с ним; истина стала слишком очевидной. — Ты не знал о ребенке. Почему я тебе не сказала?
Чак провел рукой по затылку.
— Подозреваю, из‑за неудачных попыток ЭКО и выкидыша. Ты не хотела вселять в меня надежду раньше времени.
— В этом есть смысл.
И все же ей казалось, что за этим скрывается нечто большее.
— Ты говоришь скептически.
— Я говорю как человек, который не знает тебя достаточно хорошо, чтобы составить мнение о том, достоин ты доверия или нет, — заявила Шана, склонив голову. Она видела, как напряглась челюсть Чака. — Ты сердишься.
