Вот так умели отмечать праздники наши далекие предки. Ныне все иначе. О многих народных праздниках и слыхом не слыхано. Вроде бы и не отмерли, но и не празднуются. Впрочем, Новый год и Старый новый год (под 14 января), а также церковно-православные нынче в почете. И Рождество, и Крещение, и Сретение Господнее, и Масленица, и Сороки-кулики.
Отмечали шумно, весело. А, главное, с зельем хмельным. Ныне без хмельного — и праздник не праздник, а так — суета сует… И хотя ныне кулачных боев не проводится — культура и цивилизация побеждают, но с разбитыми сопатками, с подбитыми глазами, с выбитыми зубами некоторые бывают… Как же иначе, ведь на Руси живем!.. Не где-нибудь…
Не забыли отдать дань уважения 23 февраля — Дню защитника Отечества. Потом 8 марта — Международному женскому дню. Нашлись и такие, что вспомнили и 19 марта — День Парижской коммуны. Грех было не отметить. Отметили. А вот 21 марта — Всемирный день поэзии прошел как-то тихо и незаметно. То ли поэты настоящие перевелись, то ли дерзости не хватило…
Впрочем, достаточно лирических отступлений. Пора вернуться к делам насущным. И начнем с того, что как бы ни капризничала и ни куксилась весна, а миновать славного города Курска ей не удалось. Однажды утром заглянула вместе с солнечными лучами, да и осталась на радость курянам.
2
— Привет. Как дела? — увидев сочинителя, грузновато да одышливо поднимающегося по порожкам лестничного марша, поздоровавшись, поинтересовался заместитель начальника отдела Дремов Алексей Иванович.
— Дела — как сажа бела, — переводя дух, останавливаясь на площадке, отозвался тот. — Привет! — протянул щупловатую, с пожухлой, как трава по осени, и в синевато-бугристых извилинах вен руку.
— В Совет ветеранов?
— А куда еще… На тот свет пока рано…
— Да мало ли… Может, кто обидел, вот и спешишь добавить нам головной боли… Ветераны — они такие… — повел иронично-язвительно черными цыганистыми глазами. — Один уже приходил, жаловался на соседку. Мол, украла пенсию, бесстыжая…
Сочинитель не поинтересовался именем жалобщика-ветерана, слушал молча. Дремов, отметив это обстоятельство быстрым легким прищуром (опер — он и в Африке опер), продолжал:
— Заявление приняли, провели проверку — оказалась самая настоящая туфта. Сам пропил. Да за пьянкой и забыл, что пропил… Теперь хоть в отношении самого дело возбуждай за ложный донос…
— Сразу видать: полиция, — пошутил сочинитель. — И ложный донос… и дело возбуждать… А может, человек искренне заблуждался?.. Ну, возраст… Ну, выпил лишку… Ну, померещилось… А вы — сразу дело шить! Подумать — дел не хватает других…
