Только тут я понял истинный мотив его визита. Я поднялся и сказал ему, чтобы он убирался. В ответ он обозвал меня трусом и тряпкой.
– Я бы мог и без твоей помощи обойтись, – заявил он. – У меня, если хочешь знать, щука говорящая есть. Только попроси – мигом исполнится.
– Врешь, – сказал я. – Если она у тебя и была, то ее вместе с холодильником украли. И хорошо сделали. В таких руках от нее только вред.
Он ушел. А я остался один. И долго еще не мог успокоиться, Я понял: о том, чтобы вернуться на прежнее место, не может быть и речи. Но я дал себе слово помочь Илье Ильичу в начатой против него интриге.
С Ильей Ильичем я намеревался поговорить на следующий же день, но утро принесло новые неожиданности. Я не пошевелился, когда в дверь позвонили. Моя тактика была: лежать подольше под теплым одеялом и экономить силы. К тому же ждать было некого.
Позвонили еще раз, нетерпеливо и настойчиво. Да, некого, снова подумал я... Разве что почтальона с письмом от друга? При мысли о почтальоне я спустил ноги на холодный пол и поспешил в прихожую. Как назло, заело замок, мне не удавалось сдвинуть защелку. С наружной стороны что-то поскрипывало – словно майский жук расправлял жесткие крылья. Я поднатужился, ухнул – дверь распахнулась...
Передо мной стоял небольшого роста, с румяными, как бутафорские яблоки, щечками мужчина. Черные баки аккуратно подстрижены, вдумчивые, слегка навыкате карие глаза устремлены на меня, ладно пригнанное кожаное коричневое пальто скрипело...
– Работник жэка Луйкин, – представился мужчина и шагнул через порог.
Я затрусил к выключателю. Прихожая озарилась бедным светом.
– Так-так, – сказал Луйкин, осматриваясь и поводя плечами. Неторопливо достал из кармана блокнот. – Жалоба на вас поступила. Не работаете, пишут. Деньги в долг берете и не возвращаете.
– Я устроюсь, – стал заверять я. – В самый короткий срок...
– В районе, между прочим, безобразия. Крадут холодильники... У вас, кстати, есть холодильник? – Опять он вперился в меня.
– Нет, – пролепетал я.
– Тоже украли?
Спрятал блокнот, еще раз окинул взглядом потолок и стены прихожей и двинулся к двери. Начал спускаться по лестнице, позвякивая подковами о ступени. Я догнал его.
– И долг отдам... Обещаю.
С лязгом захлопнулась за ним входная дверь. Я стоял на площадке возле почтовых секций и растирал лоб и левую сторону груди. И тут в ноги мои ткнулось что-то теплое и ласковое,.. Я зажмурился, а потом снова открыл глаза. Видение не исчезло. Тогда я присел на корточки и осторожно погладил его по курчавой белой шерстке.
