– Я директор данного отделения, – представился он. – И давно уже за вами наблюдаю. Сотрудники говорили мне, что иногда вы помогаете разносить корреспонденцию. Хочу предложить вам перейти к нам на постоянную работу.
Я отказался, но после этого несколько раз заходил к нему поболтать. Его фамилия была Чужедальний.
– Вы уж не обижайтесь, – говорил он, – попрошу вас такие длинные письма здесь не писать. У нас очень большой расход чернил...
Тогда я снова перекочевывал домой, писал и старался быть точным. Порой вскакивал ночью и исправлял, переделывал места, которые казались неправильными. Во сне меня осеняло!
«Я видел город, опалово подсвеченный восходящим солнцем, – писал я. – Как свеж и прекрасен он был на заре!»
В поперечном разрезе время представляется мне узеньким, секундным лучиком. Пучок света выхватывает из тьмы небытия огромное множество людей. Люди встречаются, расходятся, сталкиваются – именно внутри этой бритвенно узкой полоски света. По обе стороны от него – тьма. Луч неостановимо перемещается все дальше и дальше...
И нас ведет, подталкивает, вынуждает передвигаться. Тех, кто не поспевает за ним, проглатывает тьма.
Отстать нельзя.
Зато внутри этой полосы света – по всей ее ускользающей протяженности – можно передвигаться совершенно свободно: на самолетах, поездах, пешком и в мыслях. Каждый использует пребывание внутри луча по-своему. Некоторые, скажем, археологи, копаются в прошлом, другие, скажем, космонавты, стремятся проникнуть в будущее. Впечатляют, однако, даже не колодезная тьма прошлого и не беспредельная даль будущего. Впечатляет насыщенность, вместительность настоящего. В одну и ту же секунду миллионы людей мчатся в разные стороны, сидят на работе и в кинотеатрах, обедают, завтракают, ужинают...
И, следовательно, внутри этого общего потока времени существуют различные течения: вперед и назад, вдоль и поперек, теплые и холодные, вроде Гольфстрима и Оясио. Как наличие этих противоположных устремлений и температур согласуется с общим направлением движения – вот вопрос. И коль скоро время течет, то куда в конце концов утекает? И во что преобразуется, помимо результатов нашего общего труда, которое оно само же потом обращает в пыль?
В каком направлении, скажем, проследовал месяц моего отпуска, прежде чем канул – куда?..
За этот месяц мой личный вектор движения отклонился от прежнего своего курса. А вектор течения времени? Мне кажется, ничуть, Но хоть как-то направленность моих скромных усилий должна была сказаться и на общем направлении движения. Какая-то зависимость должна существовать, коль скоро все между собой связано?
