Книга ароматов. Авторская парфюмерия | страница 37

Размахивая черной тростью, Теодор, пританцовывая, скользил по пустому бульвару. Серое небо готовилось принять первые лучи восходящего солнца. Ветер норовил сорвать шляпу с черных кудрей Теодора. Стук каблуков эхом отражался от каменных домиков, в которых мирно спали жители, не подозревая, что под их окнами танцует сам Локохоотри, один из древних ветров, который приносит холодные течения и крики китов.

Холодные камни мостовых теплели, открывались окна, оживали улицы. Теодор неспешно шел сквозь город. Иногда он останавливался у дома и тихо стучал в окно. Пока хозяева выглядывали, он уже уходил, и только самые быстрые могли заметить удаляющуюся нескладную фигуру вроде бы человека, а может просто одежду, развешенную на веревке, которую раскачивает ветер. В начале следующего лета в домах, куда стучался Теодор, рождались смуглые мальчики. Малыши вырастали и при первой же возможности сбегали к отцу, записываясь юнгами на корабли. Отец их встречал соленым поцелуем и ласково трепал черные кудри.

Ноты: хвойный экстракт, срез можжевеловой ветки, кожа, кора хвойных, ментол, влажный табак, камень, цветы, растущие на скалах, старая лакированная древесина, скипидар, йод, морская галька, ваниль.

Серое. Оно не было черным, потому что пепел проник в самую суть его. Оно не было белым, просто так не случилось. Оно выло. Очень долго. Несколько тысяч лет. Потом перестало, забыв изначальную причину тоски. А дальше взошло солнце, и Оно вышло из пещеры. В мгновение, рассыпавшись на крупинки, Оно полетело по пустыне. Среди песков скакала черная лошадь. Оно коснулось волоса лошади и стало наездником. Оно имело форму, плоть, дышало и глядело вдаль. Где-то на пятом вдохе Оно потеряло себя и стало Ей. Она слезла с коня, оставив его в тени анчара, и легла на землю. Земля пахла магмой. Черные запекшиеся волны оголили свои гребни. Она гладила землю. Земля тихо дышала. Из дыханья земли рождались зеленые побеги. Она смотрела, как быстро бегут облака. Как земля прячет свой черный скелет. Она сидела у дерева, и когда к ней пришла сотая дочь черной лошади, она оседлала ее и понеслась к скалам. Они напоминали ей о чем-то, это что-то было глубоко в ней самой, как спрятанный скелет земли. Доскакав, она обняла скалы. Скалы гудели. Они звали ее. Она пошла вперед, и они расступились. Она шла вглубь пока не поняла, что больше не дышит, не смотрит и не содержит плоть. Она завыла. Вой сливался с пением скал. Вой вибрировал и уходил в небо, небо, которое не примет ее обратно. Вой достиг облаков, и пролился дождь. Небо стало серое. Небо помнило. Небо горевало. Раздался гром, сверкнула молния, раскалывая скалы и выпуская наружу звук, от которого содрогнулась земля.