Книга ароматов. Авторская парфюмерия | страница 36

– Спесивые все пошли, каждый гения строит, а у нас дела важные, ведомости, а мы тут сидим – соглашался зав кафедрой.

Костер наконец разгорелся, чертежи пылали, листы скручивались и превращались в серый пепел. Последним в огонь полетела теоретическая часть. Языки пламени пожирали букву за буквой, обложка держалась дольше всего дипломная работа «Трансформатор иррационального счастья». Огонь сожрал последнее, и я с необычайной легкостью побежал по влажному после дождя бульвару. Я смотрел в лица прохожих, которых мог бы сделать счастливыми. Я смотрел в голубое небо и думал, что именно туда улетела моя идея, догорев в костре, чтобы однажды вернуться в мысли такому же чудаку, как я, которому захочется осчастливить весь мир, и может ему повезет больше, и у него все получится.

В центральном корпусе института играл вальс, студенты праздновали защиту дипломных проектов. А я шел прочь и улыбался от счастья, а белые ирисы на клумбе изумленно смотрели мне вслед.

Ноты: мокрый картон, перец, белые цветы, влажная земля, пыльный асфальт, городской дождь, мокрый асфальт, камень, белые ирисы.

Пожилой мужчина в шляпе и желтом плаще размашистыми шагами пересекал сквер.

– Счастья, счастья, все они хотят счастья, – бурчал он себе под нос.

Воробей, летевший мимо, вдруг совершил неожиданный маневр и приземлился мужчине на шляпу.

– А кто знает, что это такое? – продолжал разговор с самим собой мужчина.

Воробей потоптался по шляпе и уселся на ее сгибе.

– Как я дам им то, что они даже не могут однозначно охарактеризовать? – громко произнес мужчина.

– Как обычно, щелкнешь пальцами для красивого эффекта и готово, – вдруг произнес воробей раскатистым баритоном и сам этому безмерно удивился.

– Но потом же выяснится, что это не то, чего они желали, – почти плача сказал мужчина.

– Да, – так же басовито ответил воробей.

– Тогда в чем же смысл? – спросил мужчина, остановился и поглядел в небо.

– В полете, – ответил воробей.

– В полете? – переспросил мужчина.

– В полете, в дожде, в маленьких лепестках белого цветка, в солнце, в траве, в снеге, в пухе на брюшке, в перьях на хвосте, ой что-то я увлекся воробьем, в полете, Леон, весь смысл в бесконечном полете, который никогда не начинался и никогда не закончится, – ответил воробей и, вспорхнув со шляпы, улетел в проясняющееся после дождя небо.

Ноты: мокрые листья тополя, прибитая дождем пыль, асфальт, кашмеран, шелк, цветочные ноты, мускус, пудра.