Андреа сунул телефон во внутренний карман пиджака.
— Мои мотивы вполне просты. Мне нужно побыть женатым несколько месяцев. Ты подвернулась очень своевременно. Нам обоим необходим временный брак, и, вуаля, мы поженились.
— Но почему именно я?
Он пожал плечами.
— Дьявол, которого ты знаешь, лучше дьявола, которого не знаешь.
— Ты меня совсем не знаешь. — Иззи осеклась. Ей совсем не хотелось, чтобы он узнал ее лучше. Или хотелось? Она, встряхнув головой, отогнала непрошеные мысли. — Что подумают люди, узнав о нашем браке? Пресса? Последний раз нас видели вместе, когда ты работал у моего отца. Его похороны не в счет, тогда мы почти не общались.
Он похлопал по карману с телефонм.
— Я уже проинформировал прессу. Они будут ждать нас, когда мы вернемся в ресторан.
Иззи в панике открыла рот.
— Но я не одета для этого!
В его улыбке промелькнула злость.
— Раньше надо было думать.
Она постучала пальцем по стеклу, отделявшему водителя от пассажиров.
— Остановитесь, пожалуйста.
Водитель вопросительно взглянул на Андреа.
— Сэр?
— Поезжай, — приказал Андреа и снова закрыл стеклянную панель.
Иззи снова потянулась к панели.
— Нет. Мы никуда не поедем. Отпусти меня. Я хочу выбраться отсюда. Это похищение.
Он поймал ее руку, крепко, словно стальным браслетом, обхватил ее запястье, но большой палец нащупал пульс, совершая медленные завораживающие круговые движения вокруг этого места. От его прикосновений у Иззи затуманился разум. Его глаза были темными, невероятно, непроницаемо темными.
— Ты пожинаешь плоды собственных необдуманных поступков.
Иззи облизнула пересохшие губы. Сердце стучало как бешеное, ноги пронзила дрожь. Она не может позволить ему выставить ее дурой. Придется попробовать другую тактику. Она вытащила ладонь из его руки, приложила ко лбу, потирая напряженные виски.
— Пожалуйста, Андреа. Можно мне поехать домой и переодеться? Мы собрались в такой дорогой ресторан. Я не знала, что сегодня все так получится. Все произошло так быстро, и я…
— У тебя было три месяца, чтобы найти мужа.
Она сделала глубокий успокаивающий вдох. Ей не хотелось обнажать перед ним свою уязвимость. Она должна быть сильной. Стойкой и непреклонной, иначе сорвется и не сможет снова взять себя в руки.
Иззи и раньше оказывалась слишком близко к пропасти. Ужасающе близко.
Ей пришлось много работать, чтобы снова обрести силу.
Не надо плакать. Не надо плакать. Не надо плакать.
— Знаю. Просто я все откладывала, боялась совершить ошибку, выйти замуж не за того человека, чем еще больше усугубить ситуацию. Я имею в виду, что мое положение не совсем нормальное, ты так не считаешь? Много ли отцов ставили подобные условия единственной дочери?
