– А, по-моему, ты ошиблась всё-таки дверью.
– Я за «Ниссаном», – почувствовала себя последней дурой. Захотелось поскорее убраться отсюда. – Вот за этим.
И махнула рукой в сторону нашей машины.
Теперь парню стало не до шуток, и он ещё пристальнее посмотрел на меня.
– Ты, наверное, шутишь, детка. Тебе сколько лет? Ты давно перестала ходить под стол пешком?
Я грубить не умела и не любила. Я за мир во всем мире. Но тут на меня что-то нашло.
– Во-первых, я тебе не детка, – жестко, сквозь зубы проговорила я. – А во-вторых, тебя совершенно не касается, сколько мне лет! Я приехала за машиной, и ты мне обязан её отдать!
– Вот чего я как раз не обязан делать, так вот этого. По тебе сразу видно, что ты малолетка. Тебе до восемнадцати ещё расти и расти! Так что давай… Разворачивайся на сто восемьдесят градусов и чеши по другому адресу!
– Меня мама просила забрать машину, – начала и сама себя оборвала, понимая, как по-детски звучат мои слова.
Господи… Да что со мной.
– Ваши проблемы, – не сказал, рыкнул бугай. – Я сказал, что малолетке не отдам машину, значит, не отдам. Чтобы потом нажить лишние проблемы…
– Никаких проблем не будет, – сделала я ещё одну попытку.
Нет, чтобы признаться…
– Нет, я сказал. Всё. Вали отсюда.
Я уперлась. Понимала – скажи, что мне девятнадцать, и все проблемы отступят. Паспорт, в конце концов, можно достать. Он у меня всегда с собой.
Но нет же…
Видимо, на этом он решил, что со мной больше не стоит иметь дело. Потому что отправился в подсобное помещение и загремел железками. А я как стояла посреди бокса, так и продолжила стоять, переминаясь с ноги на ногу. К тому же, окончательно замерзла, и у меня уже предательски стучали зубы.
Поэтому я не придумала ничего умнее, как достать непослушными холодными пальцами смартфон и позвонить матери.
Та трубку взяла не сразу.
– Юля, у меня много работы, – недовольно проворчала она, даже не поинтересовавшись, по какой причине я звоню.
– Мам, мне не отдают машину, – сразу к делу перешла я.
– Как не отдают? – этот факт вызвал у неё удивление.
Я закатила глаза. Иногда простота матери меня начинала раздражать. Она точно забыла, что в семье старшая она.
– Очень просто. Я приехала на станцию, а механик уперся. Говорит, что не отдаст ключи малолетке! – последнее слово я нарочно произнесла очень громко, чтобы грубиян услышал меня.
Вся загвоздка заключалась в том, что когда я не красилась – а сегодня как раз выпал такой день – мне никто и семнадцати-то не давал. Пятнадцать максимум. А под дутой, удлиненной курткой грудь и округлившиеся бедра весьма трудно было разглядеть.
