Купленная ночь - Марина Анатольевна Кистяева

Чувство уверенности в правильности своего поступка испарилось, стоило только переступить порог шикарного особняка, построенного на окраине шумного города и оказаться в окружении помпезной роскоши, при внимательном осмотре которой она оказалась не более, чем бутафорией. Пыль, пускаемая в глаза клиентам. Тяжелые бархатные шторы с кисточками на концах. Несколько диванов, обитых гобеленом. Удобные кресла, стоящие в нишах. Пурпурные обои с золотыми вкрапленными нитями. Лестница с позолоченными перилами. В углах — большие вазы с искусными рисунками. На первый взгляд — всё дорого, а присмотрись и поймешь, что всё не более чем жалкая копия истинных произведение искусств и архитектуры.

Но Уитни Кларисси меньше всего интересовал интерьер гостиной, куда её проводил учтивый лакей. Дыша через раз, и убедившись, что маска надежно скрывает её лицо, девушка приказала себе успокоиться. Всё хорошо. Она приняла единственно правильное решение.

Пройдя мимо арочного проема, Уитни остановилась, не зная, стоит ли ей опуститься на одно из предлагаемых на выбор диванчиков или же продолжить стоять в ожидании хозяйки данного дома.

— Прошу Вас, дитя, проходите.

Женский, чуть приглушенный голос, заставил Уитни вздрогнуть, обернуться, удостоверившись, что за её спиной никто не стоит, и лишь потом оглядеться по сторонам. Из самой дальней ниши ей навстречу вышла невысокая худая женщина неопределенного возраста с красивым ухоженным лицом и абсолютно белыми волосами. Облаченная в нежно-голубое платье с более чем скромным декольте, с одним единственным украшением в виде тонкой цепочки, она меньше всего производила впечатление мадам. Но цепкий взгляд, профессионально скользнувший по Уитни и впитавший в себя малейшие нюансы её внешности, подсказали, что перед ней как раз тот случай, когда внешность обманчива.

— Добрый вечер, — голос Уитни звучал приглушенно от волнения. Она сжимала в руках ридикюль и мечтала поскорее закончить разговор, который ещё даже не начинался.

Хозяйка дома радушно улыбнулась и жестом пригласила присесть на ближайший к Уитни диван.

— Проходите, что же Вы застыли, — повторила она приглашение и сама сделала несколько шагов в её направление. — Вы пунктуальны.

— Я… — слова подбирались с трудом. Сглотнув и снова обругав себя за нерешительность, Уитни решила, что присесть будет всё же лучше. В ногах, как известно, правды нет. А то, зачем она явилась, вызывало бурю смятения в её душе и заставляло щеки, скрытые под маской, пылать от смущения и негодования на саму себя. — Да, я привыкла ценить своё время и чужое. Поэтому стараюсь на встречи приходить вовремя.