— Ни-ни-ни. Сейчас наш граф встанет. Сходит в душ, а затем, чистый и нарядный, спустится в обеденный зал.
— А может в душ, и… десерт? — предложил я компромиссный вариант, заставив Дашку ненадолго задуматься.
— Нет, — определилась она, после небольшой паузы, — Сначала в душ, а потом обед.
Я лишь вздохнул, закатив глаза в потолок. Отчего Дарья лишь довольно фыркнула, и весьма гордо удалилась из моей спальни.
Во! Главный орган у мужчины — это мозг!
В душ мне по любому надо, а жрать так охота, что сил нет.
Выставь я максимальный приоритет любому другому органу, и где бы я, неумытый и голодный, сейчас был?
А десерт… Ну, он на то и десерт. Когда ты сыт и благополучен, то почему бы и нет?
И казалось бы, утро… Хотя, стоп. Какое утро, если дело уже к обеду…
И, казалось бы, день задался. Ан, нет. Все впечатления смазал мой фаянсовый друг.
Уж не знаю, что он мне сегодня изображал, но искусительные вздохи у него вскоре сменились как бы не предсмертными всхлипами и страстными стонами.
Ну, погоди. Найду я на тебя управу. Если потребуется, из столицы сантехников вызову, но альфа — самец у меня в доме останется только один. Ишь, развёл мне тут брачные игры марала. Я и без тебя всё знаю.
Прочитав мои мысли, унитаз лишь скорбно выдохнул, заставив меня довольно улыбнуться, но он тут же отыгрался, поймав меня на выходе пронзительным визгом, оборвавшимся на самой высокой ноте.
— Дорогой, ты вчера был великолепен, — встретила меня Дарья в дверях зала, — Ты же научишь меня этому заклинанию?
— Мда-а. Научу, конечно же, но не сразу, — по привычке согласился я. Угу, лет этак через …дцать, когда по всему дому будет носиться толпа Одарённых детишек, а сейчас быстренько стоит поменять тему на что-то более безопасное, — Солнце моё, а ты не расскажешь, как вчера всё со стороны выглядело?
— Ты хочешь сказать, что ничего не помнишь?
— Заклинание очень сложное было. Мне пришлось глаза закрыть, чтобы концентрацию сохранять, — вздохнул я, наблюдая, как Дарья аккуратно наливает мне солянку, старясь выловить побольше вкусностей. Знает, что я почки с оливками уважаю, и старательно гоняется за ними поварёшкой.
— Сначала было непонятно. Никто не знал, что ты собираешься делать. А потом, когда ты вскинул руки, стало страшно. Всё вокруг завыло, и тучи полетели навстречу друг другу. А потом их закрутило, словно они в водоворот попали, а вниз полетели сосульки. Затем все начали стрелять, но ты знаешь, как-то быстро перестали. По-моему, даже без команды. Там такое творилось… Даже у Шабалина с княжичем челюсти отвалились надолго, хотя они наверняка видели, как тот архимаг, что недавно умер, к их дворцу пробивался.
